– - Какой-то странный вид у вас, профессор, -- не дождавшись ответа, заметил Тандри. Сам он, впрочем, выражал не только недоверчивость, но и предвкушение чего-то. Будто догадался, о чем думает его преподаватель, или был близок к этому. И как другие профессора не замечали подобных огоньков в многообещающем студенте?

– - Как ты узнал про базу?
– - вместо пояснений спросил Гриммюрграс. Он все еще сидел на лавке, хотя уже с большим трудом: в нем пробудилось желание ученого проверить свою гипотезу. Ему не нужны были секретные документы, но выяснить, насколько они доступны, Гриммюрграс считал теперь своей обязанностью. Ему представилось, как несколькими годами раньше его младший друг горел тем же желанием и наверняка удовлетворил его (раз бросался определенными фразами) хотя бы частично. Правда, отчего-то в этом эксперименте не участвовала его сестра, что для многих казалось невероятным ходом событий. Спросить, однако, о правильности своих догадок Гриммюрграс в данный момент не мог.

– - Поговорил с одним парнем и одной девушкой, -- не без гордости сообщил Тандри.
– - Я умею воздействовать на людей, сами знаете.

Гриммюрграс рассмеялся:

– - Но не на Льоусбьёрг.

– - Льоусбьёрг не человек -- она королева! А правители -- не люди. Как и у наших предков, ничего не изменилось. Кстати, глава про них -- моя самая любимая. Если не считать, что Верховный -- мужчина, то на его месте легко представляется Льоусбёрг. Как и Верховный, она обладает доступом к секретным знаниям, и хотя официальным руководителем Норзура не является, на деле весь город зависит исключительно от нее. Только самые отчаянные не пытаются нравиться Льоусбьёрг, вроде жителей трущоб (но они вне всяких систем, так что блага общества им не нужны) или Фаннара (у которого, по слухам, есть личная типография).

"Или личная поклонница в Издательстве", -- мысленно поправил Гриммюрграс. На самом деле он точно не знал, кто помогает Фаннару в печати его брошюрок и прочих язвительных пародий на научные труды, но успел убедиться, что многие из них встречали отклик в сердцах общественности, пусть даже и меньшей ее части. Поэтому Гриммюрграс не стал говорить об этом вслух, вместо чего задал следующий вопрос, внимательно глядя на собеседника:

– - Так значит, некоторые связи в Издательстве ты имеешь?

– - Некоторые, -- уклончиво ответил Тандри, хмурясь. Он уже начал подозревать, что его разговор с преподавателем одной дискуссией не ограничится. Видимо, поэтому и добавил: -- Смотря для чего они нужны.

Мучить его неведением Гриммюрграс не стал.

– - Попытайся уговорить их сделать тебе распечатку, не просто так, разумеется. Соглашайся на любую цену -- если не хватит, я заплачу.

– - Но!..
– - возмутился было Тандри, однако Гриммюрграс жестом попросил его не перебивать. Он продолжил:

– - Узнай, могут ли они вообще это сделать. Поэтому не жадничай, и, если вопрос действительно лишь в очках полезности, уже к вечеру ты заполучишь свое сокровище.

Тут Гриммюрграс лукавил. Он не стал выдавать Тандри, что в его планах было достать книгу в любом случае. И, кажется, тот ничего не заметил. Кивнув, он лишь уточнил, хочет ли Гриммюрграс, чтобы он пошел к своим знакомым прямо сейчас.

– - Да, а я пока подожду тебя в том кафе, что рядом с Издательством. Если они не захотят тебе помогать за любое количество очков, попробуй узнать, в чем причина их отказа: простой страх перед Льоусбьёрг или же ограниченность доступа к хранилищу.

– - Хотите проверить свою теорию?
– - догадался Тандри и хитро подмигнул: -- Тогда обратились по адресу. Узнаю все, что вам нужно.

– - В таком случае не скупись на подробности, -- рассмеялся в ответ Гриммюрграс.
– - Заодно узнай, как туда можно пробраться.

– - Нездоровое у вас любопытство, профессор. Но будь по-вашему. Отказать вам выше моих сил.

***

– - Вы уверены, что нам действительно стоит это сделать?

Наблюдать за Тандри было крайне любопытно: тайно проникнуть в хранилище Издательства в его представлении, похоже, находилось где-то на одной ступени по аморальности с воровством рукописей, но в то же время желание заполучить книгу во что бы то ни стало пыталось заставить совесть молчать. К тому же Тандри был молод и отчаян не только на словах, так что, получив вызов, он, конечно, хотел на него ответить. Именно поэтому мелькающие во взгляде озорные огоньки мешали Гриммюрграсу всерьез воспринять звучащий в голосе укор. Даже если Тандри и пытался воззвать к разуму преподавателя, делал он это скорее для того, чтобы потом честно сообщить, что пытался отговорить профессора с антиобщественными наклонностями.

– - Не представляю, что с нами сделают, когда поймают, -- признался он, переставляя чашку с одного места на другое, словно манипуляции с ней успокаивали.
– - Сошлют в трущобы или убьют. Думаю, что кого-то они убивают. Ну, того, кто совсем в обществе не ужился и сам в трущобы не ушел. Оступился -- падай. Так ведь? Или докажи, что способен выжить.

Гриммюрграс не ответил. Он мысленно уточнил: "Не "когда", а "если"". И снова не озвучил, потому что не хотел, чтобы их разговор отнял много времени. Тандри и так больше часа пытался "обработать источник" (откуда он взял этот термин, Гриммюрграс не знал, но со словом "источник" был согласен). Увы, его деятельность успехом не увенчалась. К концу часа, допивая вторую чашку чая и исписав пять любезно предоставленных работницей кафе листов бумаги, Гриммюрграс уже думал, что его догадка не верна, и студент вот-вот вернется с распечаткой. Он даже свыкся с этим предположением и испытал разочарование, когда Тандри появился ни с чем. Точнее, кое-что он все-таки выяснил: Гриммюрграс был прав, и к хранилищу имеет доступ только Льоусбьёрг (возможно, кто-то еще из занимающих высшие должности, но "источники" такими подробностями не владели). Девушка вообще старалась избежать разговора, и очарование Тандри не помогло выудить что-нибудь действительно полезное, а вот парень оказался смелее (хотя на этих словах Тандри странно улыбнулся, отчего у Гриммюрграса возникла мысль, что цена знаний парня оказалась меньше, чем цена, выбранная девушкой). Таким образом, сидящие в кафе студент и преподаватель знали, как попасть в хранилище, а точнее, как дойти до заветной двери. Для входа нужно использовать пропуск и ввести числовую комбинацию, что полностью подтвердило утверждение Гриммюрграса об ограниченном доступе к базе.

На этом можно было бы считать проверку гипотезы оконченной, если бы не внезапное изменение настроения Гриммюрграса. Для себя он, разумеется, это изменение с легкостью объяснил, а для Тандри подобрать аргументов не мог. Вряд ли бы у него поменялось отношение к предлагаемой афере, узнай он, что перед мысленным взором преподавателя (спокойного и мудрого, по мнению многих студентов, мужчины тридцатипятилетнего возраста) стоит сама Королева, Ее Величество Льоусбьёрг, утверждающая, что единственным оружием, каким может владеть Гриммюрграс -- слово, причем в первую очередь написанное на бумаге. Ввязываться в рискованную историю только из желания показать ей ошибочность ее мнения -- дело действительно глупое, Гриммюрграс понимал это. Но пока Фаннар и Фанндис занимались по-настоящему существенными вещами, он изображал из себя страдающую жертву и с заданной ролью явно не справлялся. Ему требовалась разрядка, с которой Комната Ярости не могла помочь. К тому же если Фанндис права, и кражу совершили из-за портфеля, что лучше отвлечет внимание общества: удрученный профессор, пытающийся справиться с пережитым, расстреливая мишени, на месте которых представляет воров, или же профессор, желающий доказать окружающим (и прежде всего женщине), что способен за себя постоять, отчего совершает нелепые поступки? Второе, возможно, дискредитирует его как ученого и навсегда погубит репутацию, но зато точно станет самой обсуждаемой темой на ближайшие дни, так что провал Лейкни и Фанндис останется в тайне.