– Я прикрою тебя, если атака повторится, - выпалила она в сердцах.

Мария не кивнула, не обернулась и не улыбнулась ей. Вновь сделала надрез и пустила кровь по линиям на полу.

– Я спасу их... я спасу нас всех...
– шептала она вместо молитвы.

– Ты выбрала сторону. Понимаешь, что это не по-христиански, - почему-то решила уточнить Калиста.

– Я бы и еретиков защитила. Если бы они этого захотели, - глаза девушки впервые в жизни сияли решимостью, - но они отвергли мое предложение.

И снова в голове всплыло лицо недобитого Маркуса. Девушка вспомнила, как пыталась излечить его на протяжении всей ночи. И в тот момент, когда она уже ни на что не надеялась, произошло чудо.

"Бог услышал меня, - задумчиво сложила руки вместе Мария, - он на нашей стороне. И теперь я тоже знаю, за кого готова сражаться". И она вновь растворилась в сознании, подчиняясь законам жреческой магии.

Мария увидела все поле битвы сверху. Наблюдала, как погибают люди, страдают дети и истязают женщин. И кровь лилась уже не в качестве оружия, а просто высыхала на асфальте. Разброшенные тела, оторванные конечности, стонущие раненные...

И сердце Марии сжалось. Она все еще не знала, что будет делать, но лучшее, что придумала - распалась на тысячу частей, чтобы коснуться каждого воина. Жрица вновь пыталась отговорить еретиков совершать новые убийства. И успокаивала нежными прикосновениями союзников.

Девушка не подозревала, что они ее видели. Каждый на поле боя клялся, что ощущал руки и теплое дыхание любимой жрицы. И люди вдохновились. Они восстали, словно из мертвых. Наполнились уверенностью, кричали "жрица Мария с нами!" и рвались в бой.

Враги же, напротив, были обескуражены и напуганы. Они приказали своим жрецам выследить могущественную ведьму и прикончить ее, наконец. Но второй раз они даже приблизиться к ней не смогли. Защитная магия Калисты и других жриц не пропускала чужаков дальше дверей резиденции. Но Мария слышала эти злобные речи и попытки убить ее. И сердце девушки наполнилось такой злостью, которую она никогда еще в себе не чувствовала. Эта новая эмоция совсем вскружила ей голову и усыпила совесть.

– Не трогайте моих детей!
– закричала Мария в лицо еретикам.

И если кто-то отвергал ее просьбу, девушка с горечью решалась на страшные поступки. Она не желала их убивать, но еще не контролировала свои силы. Хотела всего лишь усыпить или напугать. Однако, перебив невзначай кучу народу, впала в панику и вышла из круга.

Калиста выдохнула, увидев, что Мария в порядке. Она просто напугана и сильно ослабла. Поэтому не может продолжить ритуал. Ведьма подошла к юной жрице и накинула ей на плечи теплую шаль.

– Боюсь, ваша работа на этом закончена, - официально обратилась она к Марии, - позвольте, я помогу дойти до кровати.

– К чему такие ноты, Калиста?
– тяжело дыша, удивилась жрица.

– Я выглянула в окно и обнаружила, как враги бегут в ужасе обратно, - девушка уже не могла скрыть торжества, - вы сделали это! Вы их напугали! Теперь к вам все будут обращаться только на "вы" в знак своего уважения.

– Это ни к чему, - бледными губами шепнула Мария и попыталась встать.

Бой еще не окончен. А она уже не способна самостоятельно передвигаться. Никогда девушка не знала, насколько тяжела и опасна работа жрецов. Удивительно, что среди них женщин больше, чем мужчин.

Но как только Мария села на широкий подоконник, дверь в ее комнату с треском распахнулась. Калиста тут же сунула руки в карманы, однако не спешила атаковать.

В комнате стоял весь израненный человек. Точно не из своих. Но не при оружии. По незнакомцу было видно, что ноги едва держат его в вертикальном положении. А сам он при этом смотрел на Марию, как обезумевший зверь в клетке. И сильно качался от навалившейся слабости.

– Вы дошли?
– удивленно проговорила Мария, - ради того, чтобы убить меня?

Враг уже не мог сражаться и тоже не понимал, зачем зашел так далеко. Он ожидал увидеть монстра, чудовище, страшную ведьму с кучей лат и бойцовых амулетов.

Но напротив сидела хрупкая нежная дева, похожая на лебедя. И выражение лица было таким спокойным, будто ничего снаружи не происходило, и она в этом не принимала участия.

Мужчина пал перед нею на колени. И захрипел со злостью на себя, хватаясь пальцами за волосы. Калиста испуганно перевела взгляд с него на Марию. В лице жрицы читалась боль.