– Кажется, я обо всё догадалась, - призналась Наталья.

– О чём это?

– О твоих, подружка, дальнейших стратегических планах. Простенько, но, надо признать, со вкусом. Я, окажись на твоём месте, поступила бы аналогично.

– Догадалась? Молодец. Только, пожалуйста, держи эти гениальные догадки при себе и ни с кем ими не делись. Даже со своим рыжеволосым и широкоплечим женихом.

– За кого ты меня принимаешь? Ни словечка, клянусь.

– Чем клянёшься-то?

– Своей девичьей невинностью, понятное дело.

– Хорошая клятва. Верю...

Из-за крутого поворота садовой дорожки показалась старушка-гумми - невысокая, худенькая, седовласая, одетая в опрятное длинное платье тёмно-бордового цвета, украшенное многочисленными светлыми рюшечками и кружевными оборочками.

Показалась и, увидав Томаса, принялась ворчливо ругаться:

– Шляются всякие бродяги по графскому парку. Никакого прохода от них, безобразников, нет. Так и мешаются под ногами. Так и шастают, позабыв о стыде и совести. "Теневиков" на вас, наглецов и хамов, нет.... Что лыбишься, морда голубоглазая? Это, красавчик хвостатый, пока нет. А завтра, глядишь, уже появятся. Пиф-паф, ой-ёй-ёй, умирает котик мой. Шелковистую чёрно-белую шкурку, конечно, потом безжалостно обдерут, набьют ветошью, а в пустые глазницы вставят разноцветные стекляшки. Славное чучело, право слово, получится. Красивое и достоверное, хоть в естествоведческом музее выставляй.... Признавайся, охламон законченный, куда подевал мою разлюбезную хозяйку? По-хорошему признавайся, пока я нервных и жестокосердных арархов не кликнула.

– Говоришь слишком много, бабушка гуманоидная, - недоверчиво скривился Томас.
– Как помелом метёшь. К чему бы это, а? Подозрительно. Может, скрываешь - за бесконечно-правильными словами - бесконечно-неправильные мысли?

– Да, как ты смеешь, грубиян безродный?

– Смею, не смею. Казуистика сплошная и бесполезная. Тем не менее, неплохо было бы ознакомиться с твоими, седовласая пройдоха, старческими мыслями. Желательно, с заветными.

– С мыслями у моей няни, как раз, всё в порядке, - заверила Аша.
– Наоби всегда говорит только то, что думает. Всегда, - перешла на шёпот: - И это, Птичка, немного странно. Томас, безусловно, прав - у любого гумми в голове отыщется несколько заветных мыслей, которыми он (или же она), не спешит делиться с окружающими. У Наоби же заветные мысли отсутствуют напрочь. Странно...

– Графинюшка!
– обернувшись на знакомый голос, принялась восторженно причитать старушка.
– Нашлась-таки, голубушка наша! Где же, ваша милость, пропадать изволили? Мы тут уже все извелись, не зная, что и подумать. И я, и отважные арархи.... Счастье-то какое! Будто бы каменная гора свалилась с хрупких плеч.... А это что ещё за гумми, у которой вы сидите на плече? Почему я её не знаю?

"Дёрганная какая-то бабуля", - подумала Натка.
– "И взгляд странный. То добрый и ласковый. То недоверчивый и откровенно колючий. Словно грубым рашпилем проводит по моей нежной ауре. Осторожней надо быть с этой пожилой особой, в голове у которой никогда не бывает заветных мыслей.... Никогда не бывает? Ну-ну. Может, просто она умеет их тщательно прятать и умело скрывать? В том числе, и от могущественных архмагиков?".

– Здравствуй, моя верная Наоби, - ласково улыбнулась графиня Каспер.
– Я тоже соскучилась и очень рада тебя видеть. Где я была и что происходит вокруг? Потом объясню, сразу для всех. Чтобы не растрачивать понапрасну ценную архмагическую энергию. А для подробных словесных рассказов сейчас, просто-напросто, нет времени.... Эта гумми - моя лучшая подруга. Знакомьтесь.

– Птичка, - вежливо представилась девушка.
– Имечко такое.

– Наоби, - сварливо буркнула старая нянька.
– А ты...э-э-э, собственно, кто? Лицо какое-то - не такое. И глаза непривычно-живые и шустрые.... Откуда к нам пожаловала, девонька? Из Зелёного округа? С Дальних островов?

– Не местная я, бабушка. Прибыла к вам с другой планеты. Так, вот, получилось. Если быть максимально-точной, то с РЗ-12.

– С РЗ-12? Ик-ик-ик.... Как же так? Шутка такая?

– Нет, я говорю совершенно серьёзно.

– Ага-ага, понятно.... Очень рада. Ик-ик-ик...

"Неадекватная, по меньшей мере, реакция", - машинально отметила Наталья.
– "Бабка, похоже, окончательно сбита с толку. То бишь, удивлена, ошарашена и никак не может решить - радоваться или же огорчаться. Мол, враг я? Или, наоборот, друг? Ладно, разберёмся...".

Неожиданно послышалось рассерженно-воинственное фырканье-шипенье, это - возле крутого поворота гравийной дорожки - сошлись две яркие индивидуальности: чёрно-белый бродяга и молодой пего-серый манул, то бишь, мирранский арарх.

– Что ты здесь делаешь, прохиндей? Ши-ш-ш-р?
– рассерженно перебирая толстыми лапами возле корней разлапистого дерева, вопрошал манул.
– Хочешь поближе познакомиться с "арарховыми" лучами? Шарится здесь, понимаешь. Вынюхивает что-то. Авантюрист безродный.

– С лучами, фр-р-р, и дурак сможет, - комфортно устроившись на длинной ветке, отвечал Томас.
– А как насчёт честной дуэли? На зубах и когтях? Слабо?

– Кому - слабо?

– Тебе, чучелу желтоглазому.

– Что ты сказал?

– Что слышал.

– Давай-давай, спускайся. Сейчас я тебе хвост буду отгрызать. И уши - по одному - откусывать.

– Откусил один такой. Как же. Сперва сходи к умелому кузнецу-гумми. Пусть он тебе зубы хорошенько наточит. А ещё лучше - железные вставит. Ши-ш-ш-р...