Они прошли в гардеробную, подобрали себе подходящую одежду и обувь, переоделись (в разных помещениях, понятное дело), после чего встретились возле торцевой двери.

– А ты, Рыжий, смотришься очень стильно и импозантно, - дурашливо хихикнула смешливая Натка.
– Вылитый пейзанин. Да и все остальные экспедиционные особи мужского пола напоминают своими визуальными обликами небогатых российских крестьян из второй половины девятнадцатого века. Я имею в виду, из второй половины "земного" девятнадцатого века.

– Да и тебе, красотка, чрезвычайно идёт этот цветастый сарафанчик, - многозначительно улыбнулся Назаров.
– Так игриво и откровенно обтягивает...м-м-м, некоторые аппетитные части девичьего тела. Так обтягивает - слов нет. Кстати, никогда бы не подумал, Птичка, что ты такая...э-э-э, раскованная...

– И ничего я не раскованная. Наоборот, до ужаса скромная и целомудренная. Просто других размеров в одёжном шкафу не нашлось. Пришлось одевать, что есть.... И заканчивай, пожалуйста, меня смущать. То есть, так смотреть.

– Так - это как?

– Масляно и похотливо.... Мы же, если ты подзабыл, ещё не расписаны. Вот, когда поженимся в официальном порядке, тогда и смотри - сколько душе угодно.... Кстати, Павлик, а что это у тебя с обувкой? Все люди, как люди - облачились в тутошние баретки. Нормальные такие ботиночки. Очень даже удобные и мягкие. Слегка напоминают "земные" индейские мокасины. Один ты щеголяешь всё в тех же резиновых сапогах. Решил слегка повыпендриваться, оригинал рыжеволосый?

– Никакого, клянусь, выпендрежа. Обижаешь, любимая. Просто не нашлось подходящего размера. То бишь, сорок шестого. Очевидно, что здешние гумми - слегка мелковаты.... Ну, не босиком же, в самом деле, шлёндать по здешним незнакомым весям? Можно - запросто - ступню порезать. Или же занозу - под ноготь пальца - заполучить. А нам нынче раненые и болезные бойцы ни к чему. Типа - будут сдерживать скорость передвижения отряда...

– Палыч, обращаюсь к вам как к официальному командору экспедиции, - не выдержав, взмолилась Лизавета.
– Остановите, пожалуйста, эту влюблённую парочку. Они же могут болтать вечно. Мало того, потом и целоваться начнут, бестолково лапая друг друга потными ладошками.

– Действительно, Профессор, остановите, - язвительно хмыкнул Подопригора.
– Нас, понимаешь, ждут серьёзные взрослые дела. А здесь чёрт знает, что происходит. Подростковая любовная мелодрама - без конца и без края.

– Иду навстречу многочисленным пожеланиям коллег, - пафосно объявил Иван Палыч.
– Прекращайте, Птичка и Рыжий, вашу лирическую перепалку. Открываем дверку и выдвигаемся.... Последнее наставление. Если так получится, что местные жители решат нас арестовать, то сразу же, не оказывая ни малейшего сопротивления, сдаёмся. Мол, для начала сдаёмся, а после, Бог даст, разберёмся. Шагаем, соратники...

На "свежем мирранском воздухе" всё было необычно, удивительно и невероятно.

– Ни фига же себе, пирожочки подгоревшие, - крепко ухватившись ладонью за рукав Пашкиного тёмно-бежевого зипуна, потеряно нашептывала Натка.
– Круглое сиреневое солнышко. Большое такое, по диаметру - визуально - больше нашего раза в два с половиной. Нежно-нежно-изумрудное небо. По небу мелькают - шустрыми "земными" стрижами - здешние ярко-малиновые птички. Деревья и кусты с жёлтой, оранжевой и багряной листвой. Светло-синяя травка, местами поросшая тёмно-фиолетовыми и аметистовыми сорняками.... Ой, угольно-чёрная лягушка лениво проскакала куда-то. Лягушка? Ага. Только с длинными и толстыми иголками на спине. Этакая помесь лягушки и ёжика. Бывает.... С ароматами же и запахами здесь откровенно не густо. Слабые вся какие-то, затхлостью слегка отдают. Почему, интересно? Яркие краски, окружающие нас практически со всех сторон, предполагают иное.... А куда мы сейчас направимся? Вот, кстати, узкая тропка змеится. Муравьишки ползают туда-сюда.... Может, рванём по ней?

– По тропинке и пойдём, - согласился Иван Палыч.
– Она, по крайней мере, ведёт прочь от этого "портального аэродрома". Отойдём подальше - чисто для начала. Но и дорогу назад - к данному Порталу - забывать не стоит. За мной...

Тропа, действительно, змеилась. В том плане, что, старательно обходя кустарники и заброшенные клумбы, бестолково заворачивала и петляла из стороны в сторону.

– Как же здесь мило и красиво, - восхищённо бормотала Наталья, - Красивей, просто-напросто, не бывает.... Правда, Рыжий? Э-э, рукам-то воли не давай. Впрочем, оставь ладошку на прежнем месте. Даже приятно. Официальный жених, как-никак.... Стоп. Женский голос. Звонкий и испуганный.... Слышите?

Голос постепенно приближался, отливая - при этом - откровенно-истеричными нотками.

– Сходим с тропинки, - объявил Палыч.
– В том плане, что вы, подчинённые, сходите и прячетесь за ближайшими кустиками, а я, наоборот, остаюсь.... Выполнять.

Из-за толстенного и высоченного дерева, украшенного классической багряной листвой, выбежала-показалась растрёпанная девушка в рваном жёлто-фиолетовом сарафане - оторванная бретелька сползла с полного белоснежного плеча, обнажив весьма аппетитные женские прелести.