Люди на остановке с любопытством и опаской смотрели на кремлевский лимузин, урчащий у светофора. Лешка перехватил несколько завистливых взглядов, и ему стало очень неудобно. Он даже отвернулся, сделав вид, что изучает афишу кинотеатра «Художественный». Наконец машина тронулась и понеслась дальше по Москве. Свежий ветерок, пробивающийся сквозь ветровик, вновь затрепал Танькину челку. Она тоже заметила взгляды людей на остановке и по-своему расценила их.

– Эх, дядь Володь, я тоже хочу водителем стать, – вдруг заявила она.

– Хочешь – станешь, – серьезно ответил Владимир Константинович.

Лешка засмеялся:

– И будешь своего папу возить с заседания на заседание.

Шапилина пропустила мимо ушей Лешкину подначку.

– А тяжело на водителя выучиться? – не унималась она.

– Ой, тяжело! – отшутился Владимир Константинович. – Сначала надо выучиться на извозчика, потом – на вагоновожатого и только потом – на шофера.

Танька притворно вздохнула и бросила взгляд на Казарина.

– Ага, тут выучишься! Контрольная за контрольной… А весной – выпускные экзамены.

Лешка тронул отца за плечо:

– Пап, притормози тут. А то стыда не оберешься.

Проехав еще несколько десятков метров, лимузин остановился на углу Скатертного переулка, за квартал до школы, в которой учились Танька и Лешка. Ребята вышли из машины, и Шапилина помахала рукой Владимиру Константиновичу:

– Пока, дядь Володь.

Лешка был крайне недоволен. Когда они отошли в сторону, он высказал подруге все, что накопилось у него за дорогу:

– Не хватало, чтобы ребята в школе увидели, что меня папа провожает. Да еще и на казенной машине… Ну, чего ты копаешься?

Не особо слушая причитания приятеля, Таня остановилась, чтобы поправить юбку, и Лешке пришлось деликатно отвернуться. Шапилину подобные мелочи нисколько не волновали.

– Да ладно. – Татьяна взяла Лешку под ручку. – Вот скажи мне: у многих из наших одноклассников родители ходят пешком? А? Заруби себе на носу – у нас в стране равноправие!

Лешка усмехнулся:

– Насчет равноправия – это ты хорошо сострила… – Он поставил портфели на землю и сделал из пальцев рамку. – Представляю групповой портрет нашего класса: Степка Микоян, Тимка Фрунзе, Васька Сталин. А снизу… Нет, сверху надпись: «Простые парни с улицы Коммунистической»…

В это момент из-за угла появилась Вера Чугунова. То ли она еще спала, то ли о чем-то задумалась, но в Лешкино плечо она воткнулась со всего маху.

– Вот, еще один простой человек с нашей кремлевской улицы!

Вера заморгала своими огромными ресницами, не понимая, о чем речь.

– С добрым утром, Вера. – Казарин поводил ладонью перед лицом одноклассницы. – Ты что, не проснулась еще? Фамилия моя Казарин, это город Москва, страна – Советский Союз.

Вера наконец поняла, в чем дело. Она вздернула свой очаровательный носик и фыркнула:

– Ой, какие мы остроумные! – Затем Вера подошла к Тане и взяла ее под руку. – И как ты его выдерживаешь в таких количествах?

Вера Чугунова тоже была красавицей: высокая, кареглазая, с длинными и черными как смоль косами. Таньке она уступала лишь в темпераменте. Некоторая медлительность, над которой посмеивался Казарин, объяснялась романтичностью ее натуры, которую Вера тщательно скрывала. Ведь истинная комсомолка должна была быть прямой, принципиальной и лишенной какой бы то ни было сентиментальности. Но это давалось Чугуновой с огромным трудом, особенно в те минуты, когда на ее горизонте появлялся Казарин. При виде Лешки сердце ее замирало, пульс пропадал, и с Чугуновой происходило то же самое, что происходит обычно с кроликом, который вынужден смотреть на удава…

В классе было шумно – все что-то бурно обсуждали. Танька и Лешка не успели спрятать в парту портфели, как к ним подскочил Васька Сталин и заявил:

– Слыхали? В кинотеатре «Москва» стереокино теперь будет показываться.

– Да ну?! – вытаращив глаза, воскликнула Танька. И, усмехнувшись, спокойно попросила: – А теперь расскажи, что это такое и с чем его едят?

– Ну, деревня! – засмеялся Сталин. – Она не знает, что такое стереокино!

В ту же секунду Вася получил учебником по голове.

Казарин как ни в чем не бывало смахнул пыль с обложки:

– Вот ты и объясни.

Васька потер затылок, но не обиделся:

– А чего объяснять? Айда после уроков на «Землю молодости», все и увидите.

– Айда!!! – заорали все.

В этот момент в класс вошел Аркадий Семенович – учитель математики, и весь класс, хлопая досками парт, встал и замер в приветствии.

– Садитесь, садитесь, дорогие мои, – махнул рукой педагог. – К контрольной готовы?

– Угу! – Обреченный ответ был похож на пароходный гудок.