– Образованные какие отморозки! – рассмеялась Анастасия и тут же поняла, что ничего смешного в этом нет. – Прости.

– Просто им не повезло в жизни: не знают, что есть вещи более ценные, чем деньги… Плохо другое, что, когда мы беседовали с теми, кто занимается этим делом – а мы встречались в ресторане Ворониных, – Максиму позвонили и сказали, что похитителям известно, с кем и о чем он сейчас говорит, а потому посоветовали быть умнее и не рисковать жизнью жены…

– А можно как-нибудь по номеру телефона вычислить, кто и откуда звонит?

– Каждый раз эти люди используют новый номер и, судя по всему, каждый раз новый аппарат. И звонят из разных точек. Понятно, что за Максом следят, но мы никакой слежки не заметили – ни Божко, ни я, ни полицейские, которые нас сопровождали. А ведь если следят, то, значит, сопровождают нас отсюда…

– Может быть, кто-то из группы с ними связан?

– Вряд ли… Полиция бы это в первую очередь проверила.

За окном было тускло, и Насте показалось, что наступил вечер, и казалось странным, что время пролетело так быстро. Она смотрела, как Селезнев поднимается с постели, смотрела на его плечо, на татуировку и больше всего на свете не хотела, чтобы он уходил… Но он оделся и поцеловал ее.

И шепнул:

– Прости, но у меня дела.

И она не смогла попросить, чтобы он не уходил! Чтобы всегда был рядом. Настя зажмурилась, а когда открыла глаза, в комнате стало еще темнее. И тут же начался дождь.

Ливень лупил по стеклу, барабанил по металлической черепице крыши, потом где-то далеко прокатился громовой раскат и почти сразу громыхнуло совсем рядом. Молнии не было – за окном вообще ничего не было, кроме влажного и мутного пространства. Выбираться из-под одеяла не хотелось. Анастасия свернулась калачиком, пытаясь думать о чем-то отвлеченном, но в голову лезли мысли о том, что происходило вокруг в последние дни. Когда убили Олесю Руденскую, вся съемочная группа была ошеломлена, подозревали кого угодно, ничего толком не зная. Потом полиция и все остальные решили, что к преступлению причастен какой-то сторож. Но зачем сторожу убивать известную актрису? Не было ни ограбления, ни мести за что-то – ведь Олеся едва ли была с ним знакома. А если между ними прежде были какие-то неприязненные отношения, вряд ли этот человек появился бы здесь, чтобы быть узнанным Руденской. Посторонний же человек так просто здесь появиться не мог, не мог запросто зайти, зная, что дом охраняется… Но ведь охраны в тот момент не было. Значит, убийца следил за Олесей и Божко. Но как, ведь они катались на автомобиле, и следить за ними могли только из другой машины. Значит, наблюдение велось за домом, и тот, кто вел это наблюдение, находился совсем рядом, а главное, знал, что Божко приведет ее сюда… Или Олеся вернется сюда с ним. Но как можно это знать? А если никто, даже Сева, а он человек очень наблюдательный, никого не заметил, то вполне может быть, что за домом не следили, как и за Олесей. Тогда кто это мог сделать? Получается, что только сам Максим. Не Селезнев же! А вдруг Руденскую убил Сева? Так же думали следователи, поэтому их всех проверили на наличие частиц пороха на одежде и на руках. Селезнев и Сева оказались чистыми. А Макс и Баландин стреляли из травматического пистолета по шарикам, чему очень много свидетелей. Но вдруг они потому и затеяли это состязание в меткости, чтобы у них было алиби? Или чтобы алиби было у одного из них? Судя по всему, Божко до сих пор на подозрении. А Жора Баландин? Где он был в момент убийства? Воронина сказала, что в это время они как-то неожиданно оказались в одной постели. Но точное время она не помнит. К тому же, по ее словам, она быстро уснула и наверняка подтвердить алиби Баландина не может. Но если преступление совершил продюсер, то зачем? Что он не поделил с Олесей?.. Да и не похож он на убийцу. И тут же убивают Капустина, который приехал по вызову Селезнева… Но ведь Селезнев не жаждал встречи со своим бывшим партнером. На него насела Светка, которая постоянно названивала Яне Божко. Куда ни кинь, везде подруга детства! И каждый раз она ни при чем. Но ведь она не может быть убийцей и похитительницей. К тому же убийство Капустина и похищение Яны было тщательно спланировано, и задействовано было много людей. Светка бы такое организовать не смогла. И откуда у нее связи в преступном мире?

И тут Настя вспомнила слова Ворониной, что в ее ресторан ходят очень разные люди. Поначалу она даже знакомилась со всеми постоянными клиентами, а потом делилась впечатлениями: якобы среди любителей французской кухни есть банкиры, депутаты городского законодательного собрания, бизнесмены, пару раз заглядывал известный футболист с женой… А еще какие-то личности в хороших костюмах и с не очень хорошими выражениями на лицах. Вернее, Светка тогда говорила, что у них нет никаких выражений на лицах, и от этого ей всегда делалось не по себе… Впрочем, с одним из этих людей Светка даже крутила роман… Может, и не роман, но пару раз они все-таки ездили к нему домой… А потом выяснилось, что человек без выражения на лице находится в федеральном розыске, и в ресторан приходил следователь с фотографией, которую показывал всем официанткам и барменам. Не все, конечно, его вспомнили, даже Воронина сказала, что с уверенностью опознать этого человека не может, и даже поинтересовалась, за что его разыскивают. И получила ответ, что в ее ресторане бывал особо опасный преступник – главарь банды, занимающейся похищениями и убийствами… Воронина тогда тряслась от страха и почти неделю боялась выйти из дома.

А что, если… Нет, конечно, не может быть, чтобы подруга, которую Настя знает с раннего детства, решилась стать соучастницей преступления. Зачем ей это? Ради денег? Но она не бедна; не особенно богата и часто даже жалуется, что ресторан не всегда приносит прибыль и порою ей нечем выплачивать зарплату сотрудникам. И тем не менее Светка не может избавиться от привычки заезжать на работу в конце дня и забирать из выручки, приготовленной для инкассации, некоторую сумму, определенную ее потребностями на тот момент. Воронина не бедная, но любит красивую жизнь: ей нравится бывать в клубах, и всегда она там сама расплачивается. Воронина любит модно и дорого одеваться, но обновки ей быстро надоедают. Месяц-другой – и купленная вещь навсегда исчезает в глубинах ее гардеробной. Света любит приобретать драгоценности, потому что ей хочется блистать в обществе. Но с обществом у нее проблемы. Близких подруг, кроме Насти, у нее нет, и с мужчинами ей тоже не везет… То есть не везло. Ей постоянно попадались альфонсы, которые без спроса заглядывали в ее сумочку и кошелек… На все это требуются деньги, и, вероятно, не маленькие. Может ли быть, что она встретила того самого особо опасного главаря банды, и он вдруг сделал ей предложение, от которого Воронина – от страха и в силу материальных затруднений – не смогла отказаться? А если этот человек пообещал наивной Светке, что никто не пострадает и никого похитители не убьют, то она, не подумав, могла согласиться… Но потом, когда решила все взвесить, отказываться было уже поздно и очень-очень страшно. К тому же от нее ничего не потребовали… Попросили только выманить из Англии богатого финансиста…

Чем больше Настя размышляла об этом, тем отчетливей ей казалось, что такое вполне могло случиться… Так наверняка и было, а значит, подруга в большой опасности, но как ей помочь, Настя не знала. Ведь если Светка признается во всем полиции, то окажется соучастницей и даже организатором страшного преступления, ее будут судить и наверняка дадут длительный срок… А при чем здесь Олеся Руденская? Возможно, Воронина, положившая глаз на Максима Божко, увидела в ней соперницу и, поняв, что сблизиться с мужчиной своей мечты не сможет, намекнула «особо опасному человеку», что популярная актриса мешает им осуществить задуманное. Она заранее знала, где и когда будет убита Олеся, потому и залезла в постель к Баландину, чтобы обеспечить себе алиби…

Размышлять об этом, забравшись с головой под одеяло, было не очень удобно. Настя выглянула из своего убежища и посмотрела на квадрат окна. Похоже, ливень начал сходить на нет: капли еще стучали по крыше, но уже не с такой злостью… Кто-то прошел по коридору мимо двери спальни… Привычный мир возвращался. И Настя решила пойти ему навстречу: вылезла из постели, начала одеваться.

«Воронина здесь ни при чем, – решила она. – Зачем ей лезть в постель к продюсеру, если лучшим алиби было бы присутствие на кухне, когда мы разговаривали с Селезневым? Тогда – двое могли бы подтвердить ее невиновность. А так только Жора и все остальные члены съемочной группы, застукавшие их в неприглядном виде. О чем уже наверняка рассказали Божко. Но он, несмотря на это, продолжает с ней встречаться и вести себя так, словно находится в полном неведении. Если, конечно, Макс не в сговоре со Светкой… В это поверить трудно, но ведь именно он был последним, кто видел Руденскую живой. То есть живой ее последним видел убийца… А что, если…

Думать дальше было страшно. Анастасия опустилась на кровать, и тут кто-то постучал в дверь. Ответить Настя не успела, дверь открылась, и в комнату вошла мама. Волосы у нее на голове были аккуратно уложены, несмотря на моросящий за окном дождик.

– Не спишь? – спросила она.

Странный вопрос: она же видит, что дочь, одетая, сидит на кровати. Впрочем, еще более странно то, что она вообще пришла сюда.

Валентина Николаевна опустилась в кресло и поинтересовалась:

– Ты, вероятно, обиделась на меня сегодня?