Глава сорок третья

Мирайн вновь откинулась в кресле и, запрокинув голову, задумчиво закусила губу, изучая украшенный разноцветным узором потолок. Уже несколько дней за окном бушевала метель, и они не выходили из дома, а Лорэнтиу, которому пришла в голову идея, что Мирайн стоит отправиться на Соул вместе с ними, все томительное время скрашивал убеждением в этом самой целительницы. Вот и сейчас, в каминной, где они втроем устроились за игрой в кро, молодой человек снова начал расписывать ей все преимущества и выгоды, которые она получит, если побывает на Лунном острове и познакомится с его целителями, что славятся особыми лекарствами, производимыми из редких трав, растущих только в тех землях. Рьяно отбиваться Мирайн не пыталась, но и соглашаться так же не спешила, лишь отмахиваясь от назойливого юноши.

– Решил свезти меня в дальние края и продать в рабство? – усмехнулась женщина на его очередную реплику. – Я стара, много за меня не выручишь.

– Какая ты противная, – скривился посол, не сводя взгляда с керамических косточек игры на исчерченной доске. – Я тебе помочь желаю, разнообразить твой период обучения, дать возможность изучить новые травы, получить знания, связи, а ты, рабство, продать, старая. Фу, скучная.

– Ой, зато ты каков весельчак, – фыркнула жрица.

– А я согласна с Тином, – посмотрела на нее Даша. – Буду очень рада, если ты поедешь с нами. Ты ведь не была раньше в Климтаре?

– Нет. Однако слышала, говорят, это красивое место.

– Угу, – пробормотал Лорэнтиу, делая ход, – сам остров отличается цветущими деревьями, из которых местные женщины любят делать духи, а Климтаре – это небольшое поселение, но живописное. В чем-то Соари напоминает, только находится посреди холмов и лугов. Густых и темных лесов там нет, но зато рядом море, городок почти на самом его берегу. Точнее на спуске к нему. И еще много ярких певчих птиц.

– И где мы там жить будем? – бросила ему Мирайн.

– Да, – поддержала ее Даша, – я тоже думала об этом.

– Поначалу в доме моей бабушки, – пожал плечами посол, – а потом посмотрим.

– А его никто еще не занял? – удивилась девушка, невольно думая, что же станет с их домом в Соари и удастся ли еще хоть раз его увидеть.

– Кто его займет? – глянул на нее Тин. – Там люди живут.

– Люди? – ошарашенно переспросила Даша.

– Ну да, – хмыкнул молодой человек. – Мои бабушка с дедом, разве не ясно?

– Они живы? – сорвалось с губ девушки. – Ой, прости, я…

– Живы, просто я, наверное, когда-то не так выразился. У них там просторный дом, хоть и старый, но крепкий, в чем-то даже уютный. Последний раз я был у них в гостях за полгода до прибытия в Диару и уже во дворце получил несколько писем. Что произошло за последние месяцы, мне неизвестно, но думаю, они по-прежнему третируют окружающие воды и своих пиратов, неизменно спрашивая совета у «Пташки ее души». Это каменный филин, – пояснил он для жрицы, – статуэтка.

– Забавный соответчик, но всяко лучше многих людей, – заметила та.

– Так что ты решила? – вновь хитро прищурился Лорэнтиу. – Едешь?

– Почему бы и нет? – накрутив на палец каштановый локон, произнесла целительница. – Это будет хорошим опытом, все равно мне еще почти четыре года странствовать, так что поеду. В конце концов, все мы идем домой, каким бы долгим ни был наш путь. И мне стало интересно познакомиться с твоей бабушкой. Занимательный, должно быть, она человек. Ты похож на нее?

– Вот сама и рассудишь, когда увидишь, похож я или нет.

– И кто тут скучный? – заунывно протянула Мирайн.

– Ты, – припечатал Тин, – я ведь говорил, забыла?

Женщина усмехнулась, вновь углубляясь в игру, и комната погрузилась в убаюкивающую тишину. Даша тепло улыбнулась, глядя на них и отвернулась к окну, за которым сверкающей густой дымкой опускались на землю пушистые хлопья снега. Ей нравилось это место, словно отделенное защитным покровом от остальных людей, здесь можно было расслабиться и не бояться наступления следующего мгновения, точно сами стены прорицали защиту и безопасность.

Когда-то Дзин сказал: «Мой дом там, где я, или вернее, там, где мы вместе с Дарой». Пожалуй, теперь Даша понимала его. Пока рядом с ней дорогие ей люди, что бы ни происходило вокруг и куда бы их ни привели ветра судьбы, на ее душе будет светло, и царский дворец, и потрепанная халупа станут для нее домом. Интересно, чувствуют ли они то же? И пусть девушка понимала, что однажды придет тот день, когда ее пути с Мирайн и Вереском разойдутся, ей хотелось побыть с ними хотя бы еще немного.

Лорэнтиу тем временем рассказывал Мирайн о старом обычае Соула сажать в честь рождения ребенка его личное, особенное дерево. Так как, там зачастую семьи из поколения в поколение живут в одном доме, то это не доставляет неудобств и деревья не приходится бросать. В честь его рождения, добавил молодой человек, во дворе дома бабушка посадила амарант, дерево с прочной, но гибкой древесиной, которая после спила приобретает густо-лиловый цвет. Деревья эти не редки, но крайне тяжелы в обработке, однако, при всем этом, в мире несколько мастеров делают из нее единичную и баснословно дорогую мебель и украшения.