Прошло много лет, Алексей переехал в Барнаул, женился, занялся небольшим бизнесом при пароходстве: поставлял некоторые продукты питания для буфетов пароходства, мало-помалу скопил капиталец, выбился так сказать в люди. Приобрел хорошую квартиру на первом этаже в районе речного порта. А тут война, потом революция, после которой начались смутные времена в городе, власть почти два года постоянно менялась, переходя от большевиков к белогвардейцам, шла Гражданская война. В один из периодов очередной смены власти в конце 1918 года, когда Красные вновь вошли в город.

И вот однажды под вечер в квартиру Туевых в сопровождении нескольких красноармейцев вошел молодой комиссар. Пройдя в большую комнату, он сел на стул, осмотрелся по сторонам. Потом некоторое время рассматривал стоящих перед ним членов семьи, спросил:

– Как Ваша фамилия?

– Туевы мы.

– А Вы служили в 90-х годах прошлого века на Дальнем Востоке?

– Да, служил. - Всем выйти.
– Сказал молодой комиссар красноармейцам и после продолжительного молчания:

– Значит вы мой отец! Знаете, а я представлял Вас немного другим. Мать очень хорошо отзывалась о Вас и долгое время думала, когда стала вдовой, что Вы вернетесь. Только благодаря тому, что она Вас любила, я посоветую Вам забрать свою семью, самое необходимое и сейчас же, немедленно покинуть город. Иначе Вы будете расстреляны, как мироед и классовый враг, ваша фамилия в расстрельном списке. Поспешите. Это всё, что я могу для Вас сделать. Ели будет нужно, я Вас позже найду... Прощайте!

– А... Ваша мать? Она...?

– Она умерла пять лет назад. У Вас мало времени! Через два часа, мы будем здесь снова, так что у вас есть всего час - полтора.

На этом они расстались, и больше их дороги не пересеклись. Скорее всего, он, его сын, погиб в том революционном огне. Всё произошло так быстро, что Туев, даже, не успел узнать ни фамилии, ни имени их семейного спасителя, оказавшегося его сыном.

Почему-то именно эти воспоминания неожиданно всплыли из памяти Леонтия, с такой ясностью, как будто это было вчера, и они придали ему уверенность в том, что и на этот раз его судьба сделает правильный ход, подскажет ему правильный путь.

6. На фронт.

В конце сентября пришло указание о прекращении встреч красноармейцев полка с родственниками, это означало, что скоро полк должен будет отправляться на фронт. Начался период ожидания и подготовки к отправке, занятия продолжались, все было вроде как прежде, но чуть по-другому. Вопрос, куда отправят, прямо висел в воздухе.

По сводкам информбюро фашисты приближались к Москве! Значит под Москву!

В октябре полк погрузился в эшелоны и отправился на Запад, на фронт.

На встречу с запада шли эшелоны с ранеными и гражданским населением, эвакуированными в тыл с фронтовой зоны. Железнодорожные станции напоминали большие муравейники.

Через несколько дней эшелон прибыл на станцию Чебсара Вологодской области, где в полк поступило небольшое пополнение из вологодских новобранцев с лошадьми.

Линия фронта была уже близко, немецкие самолеты периодически бомбили железнодорожные станции, деревни и дороги, по которым в обе стороны шло движение: армейские части к фронту, беженцы в тыл.

В этих условиях, приближенных к боевым, полк, до ожидания особого распоряжения о дальнейших действиях, продолжил боевую и конную подготовку. Приближалась зима и моросящие дожди, переходящие в мокрый снег, ночные заморозки и холодные ветра давали понять, что она не за горами, поэтому у кавалеристов добавилось забот: нужно было готовить лошадей к зимним условиям, самим привыкать к зимнему снаряжению.

Во время ухода за лошадьми после долгих дневных тренировок, Леонтий сказал мужикам:

– Да, братцы, похоже, майор прав был, когда говорил, что шашкой нам махать не придется.

С его старшинством мужики как-то сразу, впервые дни знакомства, согласились и воспринимали его слова, как слова рассудительного и правильно принявшего решения человека. Видимо это произошло из-за его мужицкой прямоты, спокойствия при разговоре, убежденности в своей правоте и уверенности.

– Прав! Нужно нам сейчас больше учиться прятаться за лошадью и спрыгивать на ходу, падать с неё учиться, чтобы не переломать себе ребра. Вот что я думаю! Скакать-то мы почти научились! Прятаться будем учиться.

– Падать-то мы хорошо научились, - пошутил Иван Бахарев.

– А щас, в морозы, вообще будем соскальзывать как пирог с лопаты, - поддержал шутку Обидин Алексей.

Все дружно рассмеялись и продолжили чистить и обтирать лошадей от пота, чтобы потом укрыть попоной от холода.

В середине декабря была объявлена боевая тревога, прошло срочное полковое построение:

– Товарищи, красноармейцы, получен боевой приказ командования. В результате успешного контрнаступления войск под Москвой и снятием непосредственной угрозы столице нашей Родины, дивизия направляется на спасение Ленинграда, попавшего в блокаду в начале сентября 1941 г. Город задыхается от голода и холода...Наша боевая задача...