Алекс медленно убрал руку, и я судорожно глотнула воздуха, понимая, то все это время неосознанно задерживала дыхание.

— Алекс, м-может ты пойдешь, побегаешь, а? — сглотнув, жалостливо попросила я и надавила на его грудь ладонями, намереваясь оттолкнуть. На мои жалкие попытки упырь никак не отреагировал и, казалось, приблизился только ближе.

— Слишком поздно, — покачал он головой, и я вдруг поняла, что конкретно влипла.

— Я не буду подавлять с тобой никакую вспышку! — решительно заявила я, пока у меня, вообще, была такая возможность. Глаза защипало от слез обиды на весь мир. — Пусти меня.

Я снова попыталась вырваться и, потерпев поражение, всхлипнула. Было паршиво и страшно, я уже успела сто раз пожалеть о своем дурацком решении зайти в его комнату. Упырь нависал надо мной скалой, и я понимала, что даже при самом большом желании не смогу его оттолкнуть.

Вдруг Алекс впился в мои губы неожиданным поцелуем. Хотя, поцелуем это назвать было сложно, потому что я тут же сжала губы и замотала головой, замычав. Упырь не прекращал своих попыток, пока я со злостью не вцепилась зубами в его нижнюю губу. Во рту почувствовался вкус крови. Алекс зашипел и, казалось, хотел сказать мне пару ласковых, но был грубо прерван. Тишину разрезал громкий «чих» со стороны родительской спальни, из-за которого он удивленно приподнялся, повернувшись к двери. Не теряя ни секунды, я схватила с прикроватной тумбы настольную лампу и со всей силы приложила ею по упыриной голове. Тяжелое тело придавило меня к кровати, отчего дышать стало неимоверно сложно.

Я, не веря собственной удаче, проморгалась и попыталась столкнуть упыря с себя. Выходило из рук вон плохо, но, собравшись с силами, все-таки выбралась из-под отключившегося Алекса. На негнущихся ногах добралась до шкафа, откуда, не думая, выудила полицейские наручники. Осколки, рассыпавшиеся на полу, больно врезались в ступни. Но я игнорировала резкую боль и трясущимися руками пристегнула упыря к спинке кровати, всей душой надеясь, что это удержит его хотя бы до утра.

Еще раз пробежалась по Алексу взглядом, убеждаясь, что он в отключке, и рвано выдохнула, обхватив себя руками. На выходе из комнаты меня встретила растрепанная Кейси, и я даже испуганно вздрогнула от неожиданности.

— Что случилось? — хрипло спросила она, смотря на меня полузакрытыми глазами.

— Я лампу разбила… нечаянно. Завтра уберу. А ты иди, спать ложись, — сдерживая дрожь в голосе, сказала я и натянуто улыбнулась. — Я сейчас тоже приду.

Кейси зевнула и послушно прошла в комнату. Но, вопреки своим обещаниям, я отправилась в ванную и залезла в душевую кабину прямо в одежде. Сверху полилась горячая вода, и я прикрыла глаза, сложив голову на согнутые колени. Просто нужно было смыть этот вечер. Забыть, как страшный сон, который не успел присниться.

Сквозь сон я с удивлением заметила, что стало непривычно-тихо и холодно. Кто-то требовательно коснулся моей руки, вынуждая полностью проснуться и обнаружить себя в той же душевой. Пижама и волосы были полностью мокрыми, по коже стекали струйки воды. Взгляд наткнулся на хмурого Алекса, отчего внутри все похолодело. Он смотрел с некой опаской, будто не знал, чего от меня ждать.

— Не приближайся ко мне, — сквозь зубы проговорила я и для большего эффекта выставила вперед руку с баночкой шампуня.

— Я ничего тебе не сделаю, Саманта. Ты это знаешь.

Я фыркнула:

— Один раз уже «не сделал».

— Ничего плохого не случилось, — напряженно продолжал он.

— Благодаря мне! — получилось визгливо и громко, будто я находилась на грани истерики. Пришлось сделать несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться. В горле встал тугой ком.

Алекс тяжело вздохнул и покачал головой, отводя взгляд.

— Ты уснула в ванной, — констатация факта, на которую я лишь холодно усмехнулась. — Прости, что напугал.

— Который час? — вдруг встрепенулась я и начала искать взглядом часы, которых в ванной, конечно же, не было.

— Еще нет даже двенадцати. Ты ведь не думала, что я долго пролежу в отключке? — криво улыбнулся упырь. Я решила промолчать.

— Почему ты не питаешься? — неожиданно даже для самой себя спросила я.

Было странно вот так вот сидеть в душе и говорить с упырем на тему того, почему он не есть человеческое мясо. Но я ощущала жуткий интерес. Особенно, если учитывать тот факт, что от этого, как-никак, зависела моя жизнь.

— Потому что я не могу выдавать себя, — будто это было само собой разумеющимся.

— Но ведь в городе есть и другие упыри. С чего ты взял, что кто-то подумает именно на тебя?

— Запах. Любого может выдать запах, который остается на трупах. И у каждого он свой.

Губы дрогнули в иронической улыбке.

— И что, они уже успели понюхать каждого? Неужели знают все запахи?

— Мой знают, — серьезно заявил Алекс и посмотрел на меня.

— А спрятать…

— В городе идет строгий учет. Начнутся поиски, пока, в итоге, не выйдут на меня, — я снова приоткрыла рот, но упырь перебил меня. — Нет, закопать, выбросить за стену или еще что-то в этом роде тоже не выйдет. Поверь мне.