Она не врала, взгляд ясных зеленых глаз был чище родниковой воды. Но капитан-то помнил… Может быть, слова проступили позже? Когда он забрал карту у шкипера, он толком не всматривался в нее, просто спрятал в ошейнике Ирису.

– Анжи отказался переводить ее. Он эту песню пел? Капитан?

– Да, эту. Не подходи к нему. Он сейчас не в себе, после случившегося… Да что там… Мы все обезумели от жадности, словно те крысы… Готовы в глотку друг другу вцепиться.

– Но почему он меня оттолкнул? Я же люблю его, и никаких сокровищ мне не нужно…

– Уймись и не лезь к нему со своей любовью. А то он тоже тебя… полюбит. Да так, что мало не покажется.

Девушка обиженно отпрянула и отвернулась, всматриваясь в багровеющий горизонт. Капитан поежился от пронизывающего ветра и чуть виновато сказал:

– Ступай в тепло, тут холодно, простудишься еще. И держись от Анджея подальше, я не шучу. Он сам просил об этом.

Юля повела плечами, не отрывая взгляда от шхуны и кутаясь в теплую шкуру, выуженную из кают-компании специально для нее сердобольным плотником. На берегу вовсю кипела работа, в которую с головой бросились Анджей и Никита. Пробоину уже заделали, оставалось починить грот-мачту и поставить паруса. Они непременно отсюда выберутся. А что будет дальше, Кинтаро даже не загадывал.

– Солнце село не там, где положено, - вдруг пожаловалась Юля.

– Что?

Она обернулась к капитану и кивнула на солнечные часы.

– Когда Анжи ушел, я расчертила циферблат, чтобы следить за временем. Солнце встало на отметке в семь часов, как положено для наших широт и времени года, полдень тоже было все нормально, но потом…

Капитан всмотрелся в идеальный круг и равномерные часовые отметки, и холодок пополз у него по спине.

– Это невозможно!

– Солнце должно сесть на западе, на отметке в шесть часов, но оно клонится к горизонту на трехчасовой отметке, как если бы вдруг оказалось на севере-западе…

Кинтаро беспомощно застыл. Остров заколдован?

– Должно быть, ты просто ошиблась.

– Солнце, как и звезды, не могли поменять свой ход. И я тоже не могла ошибиться. Ни во времени, ни в Анжи, - упрямо ввернула княжна.
– Думаю, что это остров поменял ориентацию в пространстве.

– Какая глупость!

– Нет, не глупость. Это плавучий остров. Я читала про такие острова в трактате Лагуша, известного географа-путешественника. Они образуются после извержения вулкана. Часть лавы застывает в воде, превращаясь в пемзу.

Княжна подняла окатыш с берега и царапнула им скалы.

– Видите? Они пористые. Это пемза. Весь остров из пемзы. Он плавает в океане, ветер наносит на него почву и семена, он даже может обзавестись растительностью, но рано или поздно шторма разобьют его на осколки. Пемза - очень хрупкий материал, поэтому бухта и стала разрушаться.

Капитан припомнил застывшего в камне “Горбуна”. Неужели галеон оказался на пути подводного вулкана?

– Нет, - покачал головой Кинтаро.
– Тому кораблю в бухте около двухсот лет. Не мог остров так долго плавать.

– Откуда вы можете знать? Я уверена, что это остров Поварёнка, а та карта… - девушка ненадолго замолчала, переводя дыхания.
– Та карта указывала не на координаты острова, а на траекторию его движения, понимаете? Там обозначены течения и ветра, а звезды давали привязку по времени. Я бы и раньше догадалась, но песня сбила меня с толку.

– Та песня, - пробурчал капитан, - спасла нам жизнь. Если бы Анджей ее не запел, я бы так и надорвался возле того кабестана. Как крыса в колесе, бегущая за приманкой… Иди в тепло, дочка.

Обращение вырвалось у него невольно, и сердце больно защемило. В эту минуту Кинтаро отдал бы все золото мира, чтобы у него действительно была дочь…

Глава 18, в которой, как и положено, случается погоня

Несмотря на жуткую усталость, Антон не мог заснуть. Он сидел, поджав колени и тупо уставившись на догорающие угли очага. Шхуна была почти готова, возможно, уже завтра или послезавтра они выберутся с этого клятого острова.

– Анжи, ты спишь?
– шепотом спросила Юля, садясь на постели в другом конце пещеры и кутаясь в теплую шкуру.

Только ее не хватало! Жадная похоть мгновенно завладела юношей. Он заскрипел зубами.

– Я ждала тебя и молилась. Я не верю, что ты… - княжна замялась.
– Ты же любишь меня? Просто скажи, и я отстану, честно.

Какого демона? Она его и только его! Он прямо сейчас возьмет ее. Зажмет рот рукой, задерет юбку и… Нет!

– Нет, не люблю!
– вырвалось у него.
– Но могу полюбить. Хочешь? Много раз полюблю. Прямо здесь. Во все дырки. Залюблю до смерти.

Антон выпалил все это, не переводя дух, а потом со всего размаха заехал кулаком по стене, до крови разбив костяшки. Боль немного отрезвила. Юля молчала. Он не видел ее лица в темноте, только бледный силуэт в отсветах умирающего пламени.