– Ты скоро меня ими закормишь, - улыбается Розалина. И внезапно склонившийся к ней Антонин неловко целует девушку в губы, но попадает больше в нос. Пальцы переплетаются с ее, другая рука перебирает кудрящки ее волос.

– Ты мне нравишься, Роуз… - шепчет Долохов и тут же фыркает. – Даже поцеловать нормально не смог…

– Ты тоже мне нравишься, - Розалина закрывает глаза, когда Долохов осторожно касается ее щеки. Новый, уже более нормальный, хотя и робкий, поцелуй… Счастье в глазах Долохова и какое-то странное… Словно бы тоскливо-задумчиво-радостное выражение в глазах Роззи…

Сцена сменилась. Похороны в Хогвартсе, Розалина плачет, прижавшись к Долохову. Глубокая осень. Лейстрендж, тогда еще Блэк, плачет, но как-то фальшиво…

– Бедная Миртл, - хлюпает носом мама Кэт. – Кто выпустил эту гадкую змеюку, хотела бы я знать…

– Не знаю, - метнув взгляд на Люциуса, отозвался Долохов. – Может, наследник Слизерина?

– Комната вроде снова закрыта… Но в Школе, получается, есть темный маг!

– Он мог быть не отсюда… - посмотрев уже на Беллу, Долохов гладит Роуз по голове. – Авроры разберутся. Отец пишет, что Хог не закрывают, он узнавал в Министерстве…

– Антонин, ты же не общаешься с этой стервой? Правда? – прижавшись к нему, шепнула Розалина.

– Только в рамках приятельских отношений… - целуя ее макушку, отзывается Долохов.

– Я просила тебя вообще с ней не общаться! Мне не нравится ваша дружба!

– Роуз, мы общаемся в рамках учебы. Я не знаю, чьих рук это дело, правда. И я не вхожу в ее кружок темных магов!

– Верю… - улыбается девушка слабой улыбкой… Долохов же посылает Беллатрисе, проходящей мимо, еще один предупреждающий взгляд.

Гостиная Слизерина. Долохов, Малфой и Белла.

– Ладно, ты ее открыла, но какого гоблина ты выпустила Василиска?! – шипит Люциус. Блэк усмехается. – Белла, это не смешно. Она убила ученицу! Змея эта! Ты ее хоть заперла обратно?

– Я думала, смогу им управлять, раз говорю на парсултанге, - пожала плечами девушка. – Миртл я убивать не хотела… Я закрыла комнату, змея в статуе, Люц, окстись. Кто догадается-то?

– Эта твоя валькирия не догадалась? – вместо ответа оглядывается Малфой на Долохова. Тот отрицательно мотает головой.

– Неа. Плакала только, жалко Миртл… Кстати, у нее есть имя! – наставив палочку на Малфоя, цедит Долохов сквозь зубы.

– Ладно, ладно, твоя Розалина. Точно не догадалась?

– Нет. И что я в курсе про Комнату, тоже нет…

Смена сцены. Они идут по коридору, повеселевшие, о чем-то болтают. Как вдруг Розалину подзывает кто-то из преподавателей и представляет ее молодому, красивому мужчине. Мракоборцу, разбиравшемуся со смертью девочки-школьницы. Греческий профиль, проницательные умные глаза, короткие темные волосы. Папа Кэтти, только молодой. Пара фраз, Реддл уходит, а Роуз с блаженной улыбкой смотрит ему вслед. В глазах подоспевшего Антонина впервые мелькает что-то, похожее на ненависть…

Дом Долоховых, спальня для гостей. Розалина, это Пасхальные каникулы, объясняется с Антонином, прося его не задумываться о ней и найти ту, которая будет его по-настоящему любить…

– Он – мой выбор, - безжалостно для Долохова звучит приговор. – Ты для меня лучший друг, и всегда им будешь. Но люблю я его. И буду любить.

– А меня… Меня ты вообще любила? – в голосе Антонина слышится что-то, похожее на отчаяние.

– Я… Я не знаю, - едва слышно шепчет девушка, отворачиваясь. Но Долохов успевает заметить на ее глазах блеснувшие там слезы… - Я правда не знаю…

Сцены снова стремительно менялись. Выпускной, где они шутили, болтали о грядущей взрослой жизни и Розалина ушла в компании Реддла на свой танец лучшей выпускницы. Танец, который обещала Антонину, танцевала она уже с Томасом. Приглашение на ее свадьбу, встречи на выходных в «Трех Метлах». Розалина пыталась поддерживать друга, остаться с ним в хороших отношениях, но… Однажды Долохов просто перестал ей отвечать на письма и видеться. К тому же он вступил в ряды Беллатрисы окончательно. Путешествие по Европе, изучение темной магии, пробные разбои. Редкие, раз в год, встречи с Розалиной…

Новость о рождении у нее ребенка и Долохов практически разгромил свою комнату, шипя «Ненавижу Реддла, ненавижу! Это была моя жизнь!»…

Такого жестокого Пожирателя не видел мир магии больше, ему едва ли не уступала сама Белла. А Долохов на месте каждой жертвы представлял Реддла.

Последняя, быть может, встреча еще друзей. Розалина гуляла с пяти-шестилетней Кэтти по Косому Переулку, когда Долохов выцепил их в толпе.

– Привет…

– Здравствуй… Антонин! Давно не виделись!