– И все же я очень попросила бы впредь быть осмотрительнее. Тем более что ты, а не кто-то еще, готовит новичков. Им нужен хороший пример! – выразительно, но тихо вещала Леди.

– Госпожа, позвольте нам возглавить поиск и поимку Реддл! – попросил внезапно Долохов. – Мне и Анжелике, - уточнил он. – Мы сделаем все возможное, чтобы ее найти! – пообещал он наконец. Но мольбы эти были отклонены. Беллатриса, еще злая и разгневанная, отказала этому его намерению и сказала, что подумает. Посмотрит, дескать, на его поведение. Отчего-то эта фраза вызвала в рядах Пожирателей помоложе смешок и перешептывания. Однако разговор шел дальше, касаясь дел более насущных, чем очередное грядущее назначение Долохова на новый пост. И уже достаточно поздно вечером, а собрание это происходило вечером субботы, причем Долоховы чуть задержались, под предлогом покупки Антонину новой палочки в Америке, мы наконец закончили и разошлись. Люциус поинтересовался, не останусь ли я у них на ужин, под предлогом того, что давно уже со мной не общался. Антонина попросила задержаться окончательно его, видимо, простившая Белла.

Мы с Люциусом сидели в гостиной за разговором ни о чем, Драко ушел к себе, явно чем-то недовольный, Цисси тоже скрылась в глубинах дома. Анжелика со скучающим видом прохаживалась по этажу, где-то там бродил и Хвост… Как вдруг мужской крик боли привлек наше внимание, а еще один, следующий, заставил нас с Малфоем поспешить в маленькую гостиную, откуда он и доносился. Кричал Макнейр, на которого прищурившаяся Блаттон, ныне Долохова, направляла палочку. На лице девушки проступили пунцовые пятна гнева.

– Так кто я? – то ли не заметив нас, то ли сделав вид, спросила она. – Крошка? Детка? – мужчина тяжело дышал, сжавшись. – Мне сказать Антонину?

– О чем? – поинтересовался над моим ухом грубоватый мужской голос. Я нехотя посторонился, пропуская освободившегося Антонина. – В чем дело, Макнейр?

– Мы… Немного…

– Он назвал меня деткой и заявил, что не прочь поразвлечься с такой крошкой, когда Темная Леди разберется с тобой, - не сводя с жертвы палочки, поведала Анжелика. Новый крик был еще страшнее предыдущего… Макнейра буквально трясло в воздухе, а по щекам от испытываемого покатились слезы. Антонину не было равных в области пытки. В том числе и сейчас.

– Надеюсь, он не распускал руки? – вкрадчиво поинтересовался Долохов, приобняв жену за плечи. Макнейр отчаянно помотал головой. Анжелика улыбнулась.

– Нет. Иначе тебе было бы уже некого мучить, - негромко заметила она.

– Лика, дорогая, подожди меня в гостиной, - улыбка Долохова стала почти нежной. – Я сейчас. – Девушка кивнула и направилась в гостиную, туда, где еще недавно сидели мы с Малфоем. Мы же остались поблизости, на всякий случай. Макнейр исподлобья глядел на Антонина, изредка осматривая и нас с Люцем, за компанию.

– Ты рановато списал меня со счетов, дружок, - покачал головой Долохов. – Я, к несчастью для тебя, очень хороший отзыв получил от Госпожи. Досадно, конечно, что слежка провалена, но пользы это ведь принесло куда больше. – Новый крик боли, новая пытка, новые слезы на щеках Макнейра… Антонин убрал новую палочку только тогда, когда его жертве с трудом хватало возможности дышать. – И запомни, Макнейр, что Анжелика носит фамилию Долохова. Надеюсь, когда тебе снова захочется развлечься, ты об этом вспомнишь и хорошенько подумаешь, - подмигнул он. – Очень хорошенько подумаешь, - голос звучал вкрадчиво, но интонации его не предвещали ничего хорошего…

– Антонин, - пробормотал мужчина, поджав ноги в коленях. – Что ты творишь? Я не говорил, что от тебя должна избавиться. Просто… Сам ведь знаешь, семейные традиции у нас подчас нарушаются! – новый крик боли прервал его речь. Закончив с пыткой, Долохов стремительно подошел к нему, грубо тряхнул за плечо и процедил:

– Не эта традиция. Если ты позволишь себе еще одно вульгарное полуслово в адрес моей жены, в палате Лонгботтомов появится еще один обитатель. Мы с Алисой (1) тебе обещаем, - в его глазах полыхал до странности осмысленный гнев. Макнейр сжался еще больше.

– Я понял… - буркнул он. Поднялся на ноги, чуть дрожа, бросил взгляд на Малфоя. – Люциус, мне пожалуй пора. До встречи! До встречи, Снейп! – проходя мимо Долохова, он процедил скорее себе под нос: - я донесу до ее сведения, что ты творишь…

– К несчастью, - еще один грубый голос донесся до нас из коридора. В комнату заглянул Родольфус. – Она уже поняла, что происходит, и ее это позабавило. Передает, Антонин, что удивлена тем, что Макнейр еще в здравой памяти, - улыбнулся он. – Но удивлена приятно, Макнейр еще пригодится. – Последний, полыхнув от гнева, быстрым и нервным шагом дошел до холла и скрылся из виду. Долохов тоже засобирался уходить.

– Антонин, - окликнул его я, когда мы оба почти дошли до гостиной. Сценка с Макнейром была весьма красноречива. – Очень странное поведение для просто, как ты сказал нам с Люцем, фиктивного брака. – Он усмехнулся.

– Кое-что с того момента изменилось, - пожал плечами заместитель Беллатрисы. – Эта девочка стала для меня чуть больше значить. И включать ее в игры Макнейра и подобных я не собираюсь, - сообщил мой «друг». Он все еще проявлял ко мне дружеское расположение, но, словно играя с огнем, регулярно пытался вывести на чистую воду. Вообще я давно замечал это, а теперь убеждался все сильнее, что Долохов – двойственный человек. Ему могли быть присущи в адрес одного и того же лица несколько разных, полностью противоречивых чувств…