— Ты убил моих родителей, гнида!

Никериал нахмурился. Где-то он уже слышал этот бред про родителей… и внезапно вспомнил. Когда Ирен еще на птичьих правах жила у него в замке, к нему средь бело дня в дом ввалилась ватага героев под предводительством рыцаря сэра Алинора Гриворда. И была среди них девица, что истерически верещала, будто бы маг убил ее родных, и она пришла за праведной местью. Ник тогда вежливо сказал, что это не так и выставил вторженцев вон.

Но, похоже, от идеи она, несмотря на фиаско, не отказалась.

— Лукреция Вандерлуг сполна заставит тебя заплатить за содеянное!

— Послушайте… — целитель вздохнул и попытался ослабить туго затянутые веревки на запястьях. Они не поддались, еще сильнее впившись в кожу. — Это все какая-то ошибка. Я целитель. Целители не убивают, а спасают жизни, даже дети об этом знают, поэтому я в недоумении, почему вы до сих пор еще не в курсе.

— Ах ты!!! — она вновь замахнулась, но ее за руку схватил мужчина, который до этого стоял позади женщины в тени.

— Довольно, — веско произнес он. — Мы не для этого сегодня собрались. Помни об этом.

Лукреция фыркнула и вырвала руку из его хватки, но молча, подчинилась. Она отошла в сторону и Ник наконец-то смог хоть немного разглядеть комнату, в которой его держали, хотя скорее это была не комната, а какой-то погреб. Одно радовало мага — в нем было сухо и тепло (по сравнению с улицей), а возле каменных стен стояли стеллажи с пыльными бутылями вина. И, судя по небольшому помещению, он наверняка находился внутри чьего-то дома в черте города, причем в гостях у человека солидного достатка, раз тот мог позволить себе винный погреб с сопутствующими услугами в виде связанного мага.

Пальто с него сняли, как и амулет целителя, и бросили все на стол, который стоял неподалеку. Ник даже смог разглядеть там свой кошель и пояс с подсумкой, из которой вытряхнули все диагностические артефакты и зелья.

На место Лукреции встал ее сообщник — полный мужчина в рясе, опоясанный веревкой. Его черты лица были сокрыты под капюшоном, на груди сиял массивный знак Пресветлой, но, несмотря на это, Ник почти сразу узнал похитителя. Ведь это был тот самый жрец, который вторгся в его дом вместе с остальными, дабы освободить невинную деву из лап «мерзкого злодея».

— Сегодня что, день встреч? — простонал маг, не веря своим глазам. — Только не говорите что здесь тот малец-маг и его бородатая нянька?

Никериал не удивился, если бы из темного угла ему показались и остальные участники того героического похода. А Алинор Гриворд собственноручно вознес бы над головой Ника свой меч Рахтириус и отрубил «мерзкому колдуну» голову.

— Нет, — мотнул головой жрец. — Кроме нас тут никого больше нет.

— Да чего ты с ним болтаешь! — Лукреция была явно недовольна добродушному настрою своего сообщника. И ткнула пальцем в Ника. — А ты заткнись, а то получишь кляп в рот!

Ник бы с радостью молчал, но он решительно не понимал, что этим людям от него нужно.

— Хоть причину моего похищения назовите, будьте добры.

Женщина предвкушающе улыбнулась:

— Твоя смерть послужит благому делу!

— Это какому? Удобрению твоего огорода?

— Ознаменованием новой эры! — пафосно изрек жрец.

Ник попытался проникнуться торжеством момента, но не смог — уж очень саднила стертая веревкой кожа запастьев, ныла голова и ребра, а вместо магического ядра ощущалась сосущая пустота. Он был вымотан, зол, а около него распинались очередные «вершители судеб» со своим новым гениальным проектом по покорению мира.

— Я, конечно, польщен, что мне досталась такая славная роль, но могу я отказаться от участия? Из меня ужасная жертва, просто чудовищная — спросите у мастера Микио, он подтвердит.

Жрец и Лукреция переглянулись и вдруг женщина заливисто засмеялась.

— А кто сказал, что будет жертва? Нет, ты будешь козлом отпущения.

— Козлом?

Ник видел, как ей не терпелось вывалить на него весь свой план, чтобы увидеть в его глазах отчаянье, обсмеять его, втоптать в пыль, но она сдержалась.

— Сам все скоро узнаешь… — туманно произнесла она.

И, торжествующе улыбнувшись, удалилась вместе с жрецом из погреба, оставив Ника наедине с вином.

Ник подождал, пока стихнут шаги за закрывшейся дверью, и попытался дернуть веревки. Грубая бечевка врезалась в кожу до крови, совсем не ослабив путы, а, кажется, еще сильнее стянув их. Кричать, звать на помощь, молить о пощаде или же грозить расправой маг не собирался, но и сдаваться был не намерен. Он бы с легкостью выбрался отсюда, если бы у него было хоть чуток магии, но проклятые кандалы блокировали потоки энергии и ослабляли Ника каждый раз, когда он пытался сконцентрироваться.