— Забавно, что ты не обозвала его итальянцем сегодня… — пробормотала Дея с кривой ухмылкой. Затем она тряхнула головой и как бы невзначай заметила: — Знаешь, по-моему, преследовать несчастного парня — не самая удачная идея.

— Как хочешь, — пожала плечами Хина. — Я лично воспользовалась Интернетом — полезная штука, знаешь ли. И Энн на меня не особо сердится, только если я не лезу на какие-нибудь слишком странные сайты… Хотя с тех пор как я узнала про такую вещь, как “История браузера”, она уже об этом не узнаёт. — Хина усмехнулась.

Дея слушала её с растерянным видом. Из всех семерых Хина была единственной, кто разобрался с этими странными человеческими технологиями, потому что она всегда была очень любопытной. Дея лишь качала головой на это: для неё компьютер был чем-то за гранью понимания.

— А вообще, — продолжала Хина, падая спиной на кровать, — мне тоже будет нелегко! Эти люди такие неудобные! У них есть такая неприятная штука, как физиология… — пожаловалась она. Затем она ударила себя рукой в грудь и горделиво заявила: — То ли дело мы! Не стареем, вместо внутренних органов — бездна, едим лишь для удовольствия, устаём раз в пять реже — сказка! А в своих мирах ещё и как люди выглядим. Можно даже потыкать, — усмехнулась она и ткнула пальцем бок Деи.

Та засмеялась.

— Да уж, в этом ты права. Чувствую, когда эта история закончится, мы ещё сильнее будем их жалеть! — с улыбкой заявила она.

Хина также довольно улыбнулась. Затем она вновь приняла сидячее положение и поинтересовалась:

— Ну так что будем делать с твоим аватаром? Надо создать ему красивую внешность! Из такой миленькой тебя просто не может получиться некрасивый мальчик!

Дея вздохнула и пересела, вытянув ноги. А Хина уже увлечённо продолжала:

— Я думаю, ему надо будет оставить фигуру, подобную твоей — средние показатели, но достаточно крепкий. Ну, мускулы у него должны быть, потому что он всё-таки Супер Мечник…

— Роза говорила, что при всём желании не сможет мне надбавить никаких характеристик — только понизить мои самые заметные показатели, такие как чрезмерная ловкость и сила, до нормального человеческого уровня, — напомнила Дея, втайне жалея, что ей не могут добавить пару сантиметров роста и при этом осознавая, что Хинины пышные формы точно изменят.

Хина разочарованно промычала и надулась. На несколько секунд она впала в задумчивость. Затем её лицо вновь просияло и, вскинув руки, она с энтузиазмом предложила:

— А давай сделаем тебе лохматые короткие волосы!

Дея недовольно скривила губы.

— Неудобно, — категорично заявила она. — Волосы я бы вообще оставила как есть: я уже привыкла к их длине.

— Если ты останешься с той же причёской и цветом глаз и волос, то тебя быстро раскусят! — недовольно заявила Хина, уперев руки в бока.

— Тогда давай пожертвуем цветом? — без особой надежды предложила Дея.

Хина скрестила руки на груди и сердито поджала губы.

— Я против! — безапелляционно заявила она. — Что будет радовать моё сердце в этом проклятом месте, если не частичка внешности моей любимой сестрёнки?

— Эм… сама твоя любимая сестрёнка? — предположила Дея.

Хина обречённо вздохнула. Затем она перебралась на край кровати, ближе к Дее, которая сидела спиной к нему, и с серьёзным видом обхватила её лицо руками. Дея даже опешила, пытаясь понять, чего от неё хотят. А Хина тем временем сосредоточенно разглядывала старшую сестру. В какой-то момент Орхидея принялась рассматривать её в ответ. Она следила за движением голубых глаз, скользящих по её собственному лицу, смотрела на изредка подрагивающие поджатые накрашенные губы, вслушивалась в задумчивое протяжное хмыканье. Наконец, Хина улыбнулась во все тридцать два зуба и, выпустив лицо Деи из рук, заявила:

— Я нашла компромисс: мы оставим тебе цвет волос, но длиной они будут не как основная масса, по лопатки, а до подбородка, как боковые прядки.

Орхидея осторожно коснулась тех прядей, о которых говорила Хина, словно оценивая удачность идеи. “В принципе, нормально…” — подумала она, вспомнив, что в своём парадном наряде как раз носит хвост на затылке, оставляя именно эти пряди висеть свободно. “Проблем быть не должно: привычно и удобно”, — кивнула она сама себе.

— … А звать тебя будут Дэймон! — решительно заявила Хина.

Дея от неожиданности захлопала глазами.

— Дэймон? — озадаченно переспросила она. — Разве не странно звучит для японца, которого я, вообще-то, должна изображать?

— Зато ты к нему быстро привыкнешь, — заметила Хина. — Посуди сама: я, как твоя сестра, буду всегда называть тебя по прозвищу “Дей”, которое очень похоже на твоё реальное прозвище. А от какого имени можно образовать его? Мне на ум приходит Дэймон. Поэтому, ты будешь Дэймоном.

— Как быстро ты всё решила… — пробормотала Дея.