— Если только не возьмёт к себе из жалости очередного пройдоху! — не удержался от подколки Майкулан.

В итоге шах вынес вердикт, что Митру надлежит быть более осмотрительным и не поручать ответственные дела незнакомцам, а предателя обязательно покарает Аллуит.

— Да воздаст Аллуит! — Хором повторили дяди с племянником и, с небольшим опозданием, к пожеланию присоединился царевич.

Когда же двери дядиного кабинета закрылись за спиной Митрасира, агыза перехватили слуги, сообщившие, что его давно дожидается придворный волшебник по очень срочному делу. Пришлось менять планы и отправляться в Звездочётную башню, в которой обитал Аджин.

В юности он частенько поднимался по этим ступеням, идя к волшебнику на очередной урок астрономии или иноземного языка. С тех пор обстановка в жилище чародея не сильно изменилась, разве что ширмы, которые тот использовал вместо перегородок, расставились по-другому. В этот раз волшебник разделил свою башню на три разновеликие комнаты. Впервой, самой маленькой, волшебник спал. Во второй, самой большой, стояли низкий диван и несколько обитых потёртым бархатом кресел, придвинутых к круглому столу подле единственного окна. Обычно на этом столе лежала клетчатая доска для игры в халию, которая сейчас была небрежно сдвинута в сторону, вместе с кучкой чёрно-белых фигурок. Освободившееся место занимали разбросанные в беспорядке пергаментные листы и толстая книга с обложки которой на Митра радостно оскалился вычеканенный череп.

— Это книга некроманта Нуримана. — Пояснил маг, появляясь из третьей, отделённой ширмами, комнатки. — Стража нашла её при обыске в одном из духанов. Я пытался увидеть её последнего владельца, но после того как она прошла по рукам чуть ли не всех ас'шабаров, мои способности оказались бессильны!

— Это и есть те самые находки, о которых говорил мой дядя? — на всякий случай уточнил Митр, с неприязнью разглядывая нечестивую книгу. — Из-за них он призвал Коэнну? Думаете, это всё связанно?

Аджин в ответ только развёл руками, позвав Митра за собой в третью комнату. Там, в кресле сидел Керим, недвижимый как мертвец. Перед ним, на подставке из причудливо согнутых полос меди, изображавших цветок, покоился эльфийский подарок. Широко раскрытые пустые глаза гвардейца были устремлены в глубину «зрительного камня», словно он видел какие-то картины, в заполнявшей его матовой клубящейся темноте.

— Я просто смотрю его разум. — Успокоил волшебник. — Этот магверит просто потрясающая штука! — похоже, что Аджина давно распирало от невысказанного восторга и теперь, если он с кем-то не поделится им, то просто лопнет от неудовлетворённости! — Он не только может связывать меня с другим таким камнем и облегчает работу с чужими мыслями, но с помощью него можно даже просматривать чужие воспоминания! Алялатская чародейка показала мне все его возможности. Представляешь, Митр, он их даже запоминает и показывает на своей поверхности, когда это надо! Ай да алялаты… ай да придумщики!

Казалось, Аджин был готов говорить о чудесах магверита бесконечно. Митру пришлось напомнить волшебнику о деле прямым вопросом.

— Вы что-то хотели спросить, Амар-ока.

— Да-да-да…

Волшебника интересовала часть приключений агыза, произошедшая в Сокровищнице, а конкретно как проявлялось наложенное на неё проклятие, как вели себя под ним люди и сопротивлялся ли кто-то его действию так же как Митр. Пришлось заново повторять, то и дело прерывая рассказ, так как Аджин оказался дотошным слушателем, постоянно что-то переспрашивающим.

— А что чувствовал при этом ты сам? — Внезапно задал вопрос придворный волшебник, когда, казалось бы, ас'Саир думал, что рассказал ему уже всё. И этот вопрос его сильно озадачил.

— Почти ничего, кроме тревоги и желания уйти оттуда.

— Может быть, было что-то ещё? Подумай хорошенько. Боль, звон в ушах…

— Когда я только оказался в Сокровищнице, мою голову как будто сдавило тисками, — после длительного раздумья припомнил агыз. — но потом боль отступила.

Аджин в ответ многозначительно хмыкнул, углубившись в изучение своего магверита. Прошло длительное время, за которое Митр весь извёлся от нетерпения, прежде чем волшебник снова заговорил.

— Твой воин стал жертвой очень сильного и изощрённого заклятия. — Оторвавшись от созерцания глубин «зрительного камня», произнёс маг. — Оно действует исподволь, затмевая разум, пробуждая в человеке жадность и агрессию. Удивительно, что Керим бросался на стены, а не на тебя.

С этими словами Амар Аджин развёл руки в стороны и громко хлопнул в ладоши. Керим резко очнулся, подскакивая в своём кресле. При этом вид у него сделался до крайности растерянным и смущенным.

— Простите, Амар-ока, я, кажется, задремал!

— Иди! — Не слушая оправданий, приказал ему волшебник и, бросил короткую фразу специально для агыза: — Сейчас с ним всё в порядке.

Из-под «белого стража» выскользнуло кресло и даже слегка наподдало ему по седалищному месту, для вящей доходчивости. Керим совершенно по-детски ойкнул, хватаясь руками за поражённое место и, стремглав вымелся за дверь, позабыв даже сказать слова прощания придворному волшебнику. Митр не стал дожидаться когда к нему применят схожий метод избавления от гостей и пошёл к выходу сам. Однако перед самой дверью он кое-что вспомнил.