— Агыз ас'Саир?!! — Один из «стражей» подлетел к тому месту, где чадил в темноте выпавший из рук Митра факел. — Отзовитесь!

* * * *

Воинственное искаженное «Ал-лу-ула!!!» эхом заметалось под сводами подземелья, многократно отражаясь от стен. Отзвуки этого клича достигли и длинных ушей эльфов, пытающихся раскрыть секреты двери.

— Что это?! — Встревожено вскинулся Бальфур.

— Кажется, это орут наши «друзья» люди… — разглядывая свой магический жезл, с лёгкой усмешкой отозвался ан-лорд Каэльдар. — Похоже, чего-то нашли.

— Да, только это их не сильно обрадовало… — Прислушиваясь, докончил Феранор, совсем не разделявший юмора сородича.

В следующую секунду он уже сорвался с места, выхватывая на бегу меч. Просто так атраванцы орать не будут (он ещё не знал, что у некоторых набожных бохмичей принято по каждому поводу поминать Аллуита), если уж дерут горло — значит что-то серьёзное. Интуиция его не подвела. На перекрёстке он увидел «белого стража», бешено жестикулирующего прибежавшим первому капитану. По эльфийски бохмич не говорил, а из его жестов капитан понял лишь только, что в тоннеле случилось нечто серьёзное.

— Бальф… — Феранор обернулся, увидел, что рядом никого нет и грязно выругался на нерасторопность сородичей.

Те прибежали немногим позже, как раз чтобы увидеть, как капитан, скрывается в вязкой темноте норы сшенн-танта, унося с собой единственный источник света на перекрёстке — вырванный из щели в стене факел. Следом за ним нырнул в темноту поднявший тревогу бедин.

— Куда они?! — Раздался в наступающей темноте взволнованный голос молодого «дракона».

— Лиррэ! — Гаркнул Каэльдар, встряхивая над головой своим жезлом.

Оголовок магического инструмента засветился крошечным белым сиянием, который быстро разгорелся, озаряя в радиусе десяти шагов пространство вокруг эльфа холодным белым светом волшебного «светлячка». В освещённый круг, бряцая на бегу оружием и нещадно ругаясь, влетело полдесятка шахских воинов, бежавших от самого начала тоннеля. Не тратя времени на объяснения случившегося (тем более он и сам мало чего понимал), «единорог» бросился в нору, в которой пропал Феранор.

* * * *

Удар о камень, сбивший с головы Митрасира шлем, как ни странно, помог скорее прийти в себя. Темнота подземелья не позволяла ему разглядеть ни того, где он находится, ни кто его похититель, он просто понял, что он всё ещё в когтях чудовища и, что его куда-то несут, с шуршанием перебирая ногами. До ушей долетали встревоженные голоса его воинов, топот, лязг оружия и выкрики эльфов. В спину и в грудь упирались две пары острых клыков, стискивая Митра так, что он мог с трудов вздохнуть, ноги болтались в воздухе не доставая пола. В своей правой руке Митр ощущал знакомую тяжесть сабли, повисшей на приделанном к рукояти кожаном ремешке. Стоит сделать одно лёгкое движение кистью и пальцы сами сомкнуться на шероховатой рукояти его клинка, но только что от этого толку?! Правая рука была плотно прижата к торсу пастью чудовища, делая саблю полностью бесполезной. Зато левая рука была абсолютно свободной — Митр легко мог дотянуться ею до длинного кинжала на своём поясе, что он немедленно и сделал.

Стиснув изогнутую рукоять кинжала, агыз принялся наугад наносить удары по чудовищу, надеясь попасть во что-нибудь важное. Более точно из своего неудобного положения (и к тому же в слепую) бить он не мог. Клинок несколько раз с глухим звоном отскакивал от шкуры монстра, потом, он скользнул в сторону и с хрюпом вонзился во что-то мягкое. Тварь зашипела, разжимая челюсти и роняя ас'Саира на жесткий пол, отозвавшийся при падении железным звоном. Митр перекатился через плечо, вскочил на ноги так быстро, как привык вскакивать после падения с мчащейся лошади, перехватывая болтающуюся на ремешке саблю и нацеливая её в темноту перед собой.

— Ну, давай! — с яростным рычанием выкрикнул он в непроглядную темноту и огласил её неистовым боевым кличем бохмичей. — Аллула!!!

Чудовище не заставило себя ждать, с шипением бросившись на него с неумолимостью взявшего разбег тарана. В плечи Митрасира впились длинные зазубренные когти, разрывая одежду и скрежеща по железным чешуйкам доспехов, сдавливая его будто тисками, а саблю чуть не вырвало из рук, когда тварь сама налетела на неё своей тушей. Раздался противный треск, после которого хватка разжалась, а в грудь Митра прилетел мощный удар, от которого его просто отшвырнуло в сторону, свалив на кучу чего-то сыпучего, отозвавшуюся подозрительно знакомым звоном. Куда больший звон загремел в голове шахского племянника, от которого в первую секунду казалось, что вылетят глаза и барабанные перепонки в ушах. Случалось ему сильно падать и ранее, даже с несущейся во весь опор лошади, но подобного потрясения он до сего момента не испытывал никогда! Митрасир тяжело дышал, пытаясь подняться на ноги, ожидая новой атаки беснующегося в темноте монстра в любое мгновение. Десять безумно долгих ударов сердца ничего не происходило, только билась и шуршала в темноте раненная тварюка, а потом в темноте, забрезжил мерцающий жёлтый свет факела, от которого вокруг Митрасира вдруг заиграли крохотные блики отражённые сразу от сотен поверхностей. В другое время агыз бы этому удивился, но сейчас ему было слишком хреново, что реши тварь снова напасть — он стал бы её лёгкой добычей. Секунду спустя до ушей ас'Саира донёсся быстрый топот шагов бегущего на помощь «белого стража». Различив во мраке контуры катающейся по полу твари, бедин издал неистовое «Аллула!», эхом взметнувшееся под своды подземелья, и, прыгнув вперёд, принялся с яростью рубить умирающее чудовище. Только отрубив ей несколько конечностей, бедин вспомнил, из-за чего вообще за ней гнался и, пнув судорожно дёргающую лапами тушу ногой, обернулся. Высоко поднимая факел над головой, он вгляделся в темноту вокруг себя.

— Агыз ас'Саир, вы живы?! Отзовитесь! — Митр не успел ответить, воин разглядел своего командира сам, встревоженно бросившись к нему. — Ах… Хвала Аллуиту…

Он попытался поднять Митра на ноги, но тот с протестующим мычанием оттолкнул его в сторону, найдя в себе силы подняться самостоятельно. В висках стучало от давящей на Митра силы, а потом… потом, всё вдруг прошло, словно кто-то разжал кулак, осознав, что эту жертву ему не раздавить.

— Агыз, вы не ранены?

Митрасир отрицательно мотнул головой, во все глаза рассматривая место куда он попал. Вокруг них было нагромождение вывороченных из скальной породы валунов, между которыми в куче каменной крошки тускло сверкали золотые монеты. Наклонившись, агыз подцепил одну из них пальцами и подслеповато сощурился, поднеся к самому носу. На обращённой к его глазам стороне монеты красовался оттиск диска, с исходящими от него во все стороны изогнутыми языками. Успев ранее подержать в руках эльфийские монеты, Митрасир с ходу опознал в символе солнечный круг. Без сомнения, он держал в руках эльфискую золотую монету.

— Мы… — от удивления слова застревали у него на губах, — в Сокровищнице?!

Эхо донесло до них из тоннеля искажённый рокот Фераноровой брани, к которой примешивался гомон из атраванских и эльфийских голосов. Похоже, что к ним мчался весь спустившийся в подземелье отряд. Первым, однако, всё равно был ан-лорд Мистериорн, разъярённым вихрем ворвавшийся в освещённый факелом круг. Сходу рубить храбрый эльф никого не стал, сразу поняв ситуацию. Взгляд его скользнул по судорожно подёргивающей лапами паучьей туше, перевёлся на фигуры двух атраванцев, а с них перекочевал на разбросанные под ногами людей монеты. В этот момент, едва не врезавшись в спину Феранора, появился Каэльдар, а следом за ним и все остальные. Светящийся жезл «единорога» вырвал из темноты большой кусок окружения, осветив мерзкий труп подземного чудовища и часть каменной стены, с большим проломом в ней. Немного поколдовав над своим инструментом, эльдар стряхнул белое сияние с его оголовка, превратив его в большое подобие шара «светляка», который он отправил к потолку. Воспаряя над головами «светлячок» с лёгкостью проходил сквозь паучьи тенета, быстро увеличиваясь в размерах, пока не достиг округлого свода зала, успев вырасти вдесятеро против своего прежнего объёма. Замерев на месте «светляк» засиял в полную силу, залив всё пространство вокруг себя ярким белым магическим светом, на миг ослепляя привыкших к темноте живых и гоня по потолку и стенам словно ночных насекомых чёрные тени, заставляя их в корчах забиваться в щели и трещины, скрываться в складках старой паутины и прятаться за скульптуры драконов на парапетах под потолком.