хХхХх

В принципе, в воплощении этой решимости даже есть смысл. Этакая неудачная пародия на Вселенскую справедливость, которая в чистом виде попросту отсутствует (кроме шуток, это ж кто угодно подтвердит).

Раньше, однако, у Дилана просто не было шанса. Но была осторожность. А когда раскладка изменилась в прямо противоположную сторону…

Силы сдерживаться исчезли. Всё будто рухнуло в пропасть.

хХхХх

На самом деле, проще всего было бы обвинить Норму во всём. Это было бы невероятно удобное оправдание.

Норма всегда разжигала этот (неистовоиглухозвучащий исполненныйгоречьюпотери никомуненужный жалкий чтозачертовщинаэтожеланиененастоящеевсёнетак жалкий-жалкий-жалкий) огонь. Норма инициировала их вражду. Норма не соответствовала стандартам идеальной матери по общепринятым меркам. Норма в принципе не вписывалась в какие-либо рамки, боже, что и говорить: Норма, одним словом.

В конце концов, это же она снова испоганила их едва-едва наладившийся хрупкий мир и – выгнала Дилана из дома, чтобы поселить туда очередного своего жениха. И, может статься, шериф Ромеро, в действительности-то, был хорошим мужиком, но у Дилана он, ей-богу, вызывал несварение.

Дилан был мастером в том, чтобы презирать людей, которые окружают его мать. Это было на удивление легко, потому что в выборе она зачастую ошибалась. В этот же раз, на свою беду, она положила глаз на порядочного человека. Но это не меняло дела по существу. Дилан возненавидел Алекса Ромеро в ту же минуту, как осознал, что у того с Нормой всё серьёзно.

Вообразите-ка.

Серьёзно.

Снова и снова выходило так, что у кого угодно был шанс заполучить Норму и её чёртово расположение. Только Дилан постоянно выпадал из списка претендентов, и это жалило, каждый грёбанный раз это жалило, причиняя горячую, мучительную боль, которая густо растекалась по телу, саднила сердце, оглушительно звенела в ушах.

Так что, да, обвинить Норму и её легкомысленность было бы легче лёгкого.

Но Дилан знал: настоящая причина событий была в нём самом. Потому что ему надлежало бы думать о том, что он делает, и следить за своим поведением, а он – он не справился.

хХхХх

Он покинул дом над мотелем в полной прострации. Он снова чувствовал себя разбитым (причём, по его осколкам ещё и хорошенько потоптались), отвергнутым, лишним. Ему снова указали на его место – где-то далеко-далеко за линией передовой, и даже не на скамейке запасных. Вообще вне поля.

Дилан пытался снять напряжение, как мог: быстро трахнул «свою» девушку, долго кричал на своего язвительного помощника, прилично напился – в одиночестве. Вполне себе простая и действенная схема, казалось бы. Ничего плохого. Кроме, разве что, того факта, что ни одна её составляющая не сработала.

Он увяз, господи, он так безнадежно глубоко во всём этом увяз.

(Кто знает, если бы Норма, где бы ни была, разжала кулак в ту самую секунду, то сумела бы снова стать первой, кто бросит землю на тесный душный гроб очередного монстра?)

хХхХх

Дилан не пытался встретить шерифа в тот вечер, напротив: он выменял бы всё богатство мира, чтобы в жизни больше не видеть его сдержанного, отвратительно симпатичного лица. Но их встреча всё равно состоялась, словно сама Судьба решила снова поиздеваться над Диланом и его намерениями.

Алекс и Дилан столкнулись на улице, неподалёку от бара. Это был натуральный несчастный случай. Парень пытался вспомнить, где припарковал свою машину (и был ли он вообще за рулём перед тем, как всерьёз вознамерился вылакать всю водку в зоне досягаемости), а что шериф делал там, осталось загадкой. Как бы там ни было, они неуклюже налетели друг на друга, тут же подавшись в разные стороны, и какой-то момент узнавания и молчания имел место быть. Затем шериф Ромеро прищурился и прямо спросил:

– Что случилось, Дилан?

И в его голосе вместо обвинения было искреннее участие, какая-то суховатая, но почти отеческая заботливость, настолько очевидная, что Дилан против воли ощутил странную гадливость. Это чувствовалось, словно на этот раз ему и не тягаться с соперником: Дилан, даже не вступив ещё в полноценный поединок, заранее остался в проигрыше.

– Не твоего ума дело. – Буркнул он, потому что должен был что-то ответить, и попытался уйти. Но Ромеро легко остановил его, удержав за плечо, и помог встать прямо, когда парень пошатнулся. – Убери руки, чтоб тебя!

– Ты пьян. – Обозначил Алекс рассудительно, так и не отпуская. – Я отвезу тебя домой.

Это была ошибка. Большая, просто-таки колоссальная.

– Домой? – зашипел Дилан, багровея. – Домой?! Ты забрал у меня мой дом! У меня снова забрали мой чёртов дом, я, проклятье, я задолбался оставаться один… Но ты!.. – он замахнулся, но предсказуемо промазал. – Ты, очередной мудак, который думает, будто может что-то получить от Нормы. Думает, что может что-то значить для неё. Чёрта с два! Норма плевать на тебя хотела, ей ни до кого нет дела, кроме Нормана, и ты просто законченный идиот, если рассчитываешь, что сможешь…