Я уже говорила, что и сама не осталась без подарка из Берлина. Так вот, он на мне. Белая майка с ручной росписью от того же автора, что и картина в кабинете шефа. На ней красовалась надпись “Wanna Know My Top Gear?”. Название передачи стилизовано под лого, а фон разбавлен разводами а ля заставка трансляции Формулы-1.

– Еще слово, и я устрою креш-тест твоему носовому обтекателю об приборную панель лифта, - опять разозлилась я.

– Да что с тобой сегодня? – непонимающе уставился на меня Том. – Такое впечатление, что ты только что узнала, что это я смыл твоих рыбок в унитаз в детстве.

– Терпеть не могу рыбок, они меня бесят,- проворчала я. – Ты действительно не догадываешься, что учудил?

– Понятия не имею, - признался Хиддлс и даже из чувства неидентифицированной вины открыл передо мною дверь водительского сидения. Я гордо обошла автомобиль и села с другой стороны, уже жалея, что не воспользовалась широтой жеста мужчины. Но я злюсь и намеренна злиться до конца дня, как минимум.

– Хэллоуин…Бенедикт…салфетка. Припоминаешь?

– Значит, Бен расшифровал твои записи, - ответил мистер Догадливость и рассмеялся. Если б моя безопасность не зависела от него, я б с превеликим удовольствием заехала ему локтем в ребра. Но, как гласит золотое правило, не тронь водителя во время движения транспортного средства.

«Только во время движения, - повторила про себя я, - а дальше держись».

Я успокоилась, думая о том, что у него еще будет масса способов опозориться на автодроме, а, значит, порадовать меня.

***

За годы фанатического просмотра эпизодов Top Gear я узнала массу интересных вещей о Стиге как персонаже. За полтора месяца поездок легенда вокруг гонщика только укрепилась. Он прекрасен на трассе в любом авто. Но за день на свежем воздухе аэродрома Дансфолд я поняла, что он самый терпеливый человек в мире. Скольких гостей он учил проходить трек? Если хоть половина из них ездила так, как Том Хиддлстон, то я лично готова изваять Стигу памятник, из чего только его душа пожелает.

После долгих наставлений Хиддлс наконец-то сел за руль, чтобы самостоятельно прочувствовать трассу. Скорее это трасса прочувствовала Тома Хиддлстона. Он стартовал так, что удивляюсь, как колеса не остались на месте.

– Как часто вы меняете бюджетный автомобиль? – спросила я у Кларксона.

– Похоже, скоро поменяем еще раз, - туманно ответил он.

Я наблюдала, как Томчи стриг газон изгиба Уилсона, чуть не убился об шины, входя в Чикаго, его Хаммерхед тоже не выдерживал никакой критики, а классика жанра Гамбон – это просто что-то выносимое с трассы вперед ногами. Сначала я пыталась сдерживать эмоции, но это оказалось выше моих сил. Я бессовестно смеялась, покатывалась со смеху, содрогалась от приступов неудержимого веселья. И как я только на стуле удержалась? Мы устроили себе импровизированную трибуну на старте. В самом безопасном месте трассы. Но смеялась я недолго, скоро меня одолела искренняя жалость к бедняге. Как он ни старался, все равно трава была его.

– Что с этими ребятами? – возмущался Хаммонд. – Такие крутые на экране, а за рулем авто – полный ноль. Я бы на месте их фанаток серьезно задумался, как в такое можно втрескаться. Хеллс, похоже твоя звезда угробит нам авто.

– Можно я проеду пару кругов с ним?

– Если тебе жизнь не дорога, - ответил Хаммонд. – Все равно впустую.

– Тогда машите ему клетчатым флагом, а я сейчас буду.

– Кстати, Хеллс, классная футболка, - крикнул он мне вдогонку.

Я улыбнулась ему в ответ и пошла совершать экологический вандализм над и так подпорченной выхлопами экосистемой. Но мне нужен был стимул. В самом прямом и первоначальном смысле этого слова. Все заинтересовано наблюдали за тем, как я сошла с трассы и отправилась выламывать прут из близлежащих кустов. Раз Стиг тебя по-хорошему не научил, то будем испытывать систему кнутов и поощрений.

– Поехали, - сказала я, садясь на переднее сиденье, но Том так и остался пребывать в ступоре, стоя у еще не до конца разбитого корыта, тогда я наклонилась через водительское сиденье и открыла дверцу, хорошо стукнув его этой самой дверцей по заднице. Он опомнился и сел в авто, а я готовилась к экстремальной педагогике, чтобы передать все знания о вождении, почерпнутые от ребят во время съемок.

В итоге он показал весьма конкурентоспособный круг. Жаль только, что ударить его удалось лишь пару раз, дальше он пытался не нарываться на грубость и не спать на поворотах. А мне взамен пришлось рассказать ему мою непритязательную историю о хлысте. Это был подарок от группы своей любимой старосте. Как видите, я прекрасно нахожу подход к людям.

День закончился, и мне осталось ждать выходных, чтобы запечатлеть на сайте происходящее в студии. А еще Хиддлс, попавший под раздачу за свои гениальные идеи, был помилован полностью и окончательно. Только вот ехать обратно со мною не захотел. Скорее всего из-за того, что я оставила самодельный хлыст себе на память.

***

Приятный вечер выходного дня, мы собираем первый эпизод этого сезона, представляя публике наши наработки. Я знакома со сценарием, но видеть магию общения этих троих невероятно талантливых журналистов и, как выяснилось, не менее ярких личностей, на площадке, превзошло все ожидания. То, как Джереми, Джеймс и Ричард работают с текстом, играют с аудиторией, было потрясающе. Но, как бы ни было все прекрасно и сказочно, а единороги за меня работу не сделают, поэтому я вот уже больше часа торчала в самой гуще событий, среди публики, и делала пометки у себя в планшете.

– Девушка, а вы в курсе, что съемка запрещена?
– обратился ко мне щепетильный сосед.

Девушка не только в курсе, но и не снимает ничего. Это абсурдно, зачем тратить время на то, что можно слямзить у операторов из отснятого материала, достаточно лишь записать приблизительное время. Я повернулась к парню, улыбнулась своей дипломатичной улыбкой, показала ему пропуск и, чтобы быстрее дошло, пояснила:

– Я на работе.

Тем временем Джереми пригласил в студию нашего любимого гостя, который прохлаждался где-то в служебных помещениях и сейчас сиял, аки все золото Эльдорадо. Посмотрим, как его сиятельство проехало круг. Надеюсь, мне не придется краснеть и фейспалмить.