Уильямс, заметив, как она, пошатываясь плетется к выходу, оставил своих подружек и нагнал Скай уже на улице.

– Эй, ты куда собралась? – спросил он, посмеиваясь. – Решила сбежать, не заплатив за выпивку.

– Мне пора домой, – заплетающимся языком, но с серьезным видом произнесла Скайлер. – А тебе пора возвращаться к этим красоткам.

– Ну да, конечно, – мужчина притянул Иендо к себе. Та, скривившись, оттолкнула его.

– Пошел на хуй, Уильямс! Думаешь, я прокатил меня на мотоцикле, угостил выпивкой, и я потекла?..

Она смотрела на него своими покрасневшими от алкоголя глазами и возбуждено дышала.

– Нет, но у тебя еще будет такая возможность, – с этими словами он подхватил Скайлер на руки и закинул на плечо, хлопнув по заднице. Она возмущенно закричала, начав колотить его по спине. – О, детка, моя квартира в десяти минутах ходьбы отсюда. Прибереги свою страсть.

Последним, что запомнила Скайлер, было то, как Макс бросил ее на диван в небольшой светлой комнате, очевидно, гостиной своей квартиры и проговорил что-то насчет ее ботинок.

На следующий день Скайлер Иендо проснулась в Санта-Монике.

Когда Робин вышла из ванной, она слышала, как Крис разговаривает с кем-то по телефону в соседней комнате. У него был усталый голос. Кажется, он о чем-то договаривался, но девушка не стала прислушиваться. Она плотнее закрыла дверь спальни и опустилась на кровать.

Только сейчас Робби почувствовала, как сильно она устала. Устала переживать, ругаться и плакать. За последние несколько дней все так изменилось. А ведь теперь ей предстоит решить все свои дела в агентстве, скорее всего, там «заморозят» ее контракт. И кто знает, вернется ли она после того, как станет матерью…

Они все возвращались. Все. Все эти знаменитые супермодели вроде Жизель или Хайди, возвращались на подиум после родов. Робби подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. В футболке Криса она выглядела до безобразия нелепо. И ей был нужен ее шампунь для волос, а не эта дрянь, которой она только что мыла голову. Хотелось почувствовать аромат своего крема для тела, но здесь не было ничего этого.

Забравшись в кровать, Роббс накрылась одеялом и вздохнула. Ей впервые в жизни не хотелось возвращаться в Санта-Монику. И причиной всему был ее брат. Она так сильно любила Макса, что почти уже была готова позвонить ему завтра и попытаться поговорить обо всем еще раз. Но стал бы он слушать? Особенно после того, что устроил сегодня. Как же это было унизительно… Крис не заслуживал такого отношения. Вспоминая ругательства, которыми Макс поносил ее любимого человека, Робби снова почувствовала, как ей противна вся эта ситуация. Она натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза.

– Милая, ты спишь?.. – она не знала, действительно ли уснула или просто задремала на пару минут, когда рука Криса осторожно коснулась ее волос.

– Нет, конечно, нет, – девушка перехватила его пальцы и нежно коснулась губами ладони. – Все в порядке?

Музыкант присел на кровать рядом с Робин. Она перевернулась на спину и приподнялась.

– Я люблю тебя, – произнес Крис, откинув в сторону одеяло. Он аккуратно приподнял футболку, оголив загорелый животик Робби и, наклонившись, прижался губами к ее мягкой коже.

Девушка хихикнула и запустила пальцы в волосы Криса, пока тот покрывал нежными маленькими поцелуями ее живот.

– Прости меня, прости меня, детка… – он закрыл глаза и прижался щекой к ее горячему телу. – Я такой идиот…

– О чем ты говоришь? – поглаживая его по голове, прошептала Робин.

Мартин поднял голову и с печалью посмотрел на шишку, которая красовалась на лбу Уильямс. Целуя ее в губы, он тихо проговорил:

– Твой брат был прав сегодня. Меня не было рядом, когда я должен был быть. И теперь мне снова нужно уезжать. А я оторваться от тебя не могу… Ты… Боже, Робби, я впервые даже слов найти не могу…

– И не нужно никаких слов… – томно произнесла она, привлекая его ближе. – Я знаю.

Они занимались любовью. Впервые именно с Крисом Робин поняла, как это. Чувствовать по-настоящему, забывать обо всем в его объятиях, растворяться без остатка. Его любовь была теперь всем. Прикосновения и поцелуи, шепот и дыхание – все это было с ним совершенно другим. Настоящим. Нежным. Без обмана и желания лишь вырвать у другого капельку наслаждения. Он любил, и она дрожала под его пальцами, замирала и умоляла продолжать. Эта ночь была совершенно другой, не похожей на все предыдущие ночи, которые каждый из них делил со своими бывшими возлюбленными. Точно они оба в первый раз по-настоящему узнали друг друга, и теперь между ними не осталось ни одного секрета или тайны. Их обнаженные тела, блестящие от пота в приглушенном свете, исходящем от бра на стене, переплетены были так тесно. Крис, двигаясь в ней нарочито медленно, смотрел на будущую мать своего ребенка и был так счастлив, что на глазах его непроизвольно выступали слезы. А она лишь сильнее прижималась к нему, так, будто от этих объятий теперь зависела ее жизнь. И шептала. Шептала ему в шею о том, что никогда и никого больше не будет любить так, как любит его…

Утром Крис не хотел будить Робин, но она проснулась и, едва разлепив глаза, попросила его полежать с ней рядом еще хотя бы несколько минут. Сгребая возлюбленную в объятия, Крис уткнулся в ее волосы и вдохнул их аромат. Ему никогда еще не было так сложно с кем-то расставаться.

– Ты думаешь, будет лучше, что я буду жить здесь, пока тебя не будет? – спросила Робби. Они решили, что теперь будут жить вместе в Малибу. – Просто мои вещи… Нужно съездить за ними.

– Не нужно, – произнес Крис, целуя ее в шею. – Я оставлю тебе свою карточку, устрой себе шопинг, купи все, что захочешь. Большой Уолли будет с тобой.