Мне показалось, что у меня разыгралось воображение: столько блеска, столько красок и неописуемой красоты просто не могло существовать в реальном мире. Я рассмеялся и присел на корточки. Вот я прикоснулся к шелковистому стеблю какого-то растения, настолько изумрудного, яркого, что казавшегося из-за этого прозрачным, и он оказался осязаемым, мягким, полным магии. Тогда я окинул взглядом всё, что открывалось мне: поля, высокие зелёные горы вдалеке, лазурное небо с редкими облачками - и у меня перехватило дыхание.

Сколько магии было в воздухе! Сколько силы теплилось в каждом растении!

Я с наслаждением вдохнул пьянящий аромат солнца. И как я мог раньше его ненавидеть?! Во мне будто открылось второе Я, то, что умеет восхищаться природой, что ценит каждую секунду, а Я прежний отступил. Раньше я думал, что всё, ради чего стоит жить - это Вечность, это видение того, как падёт человеческий род. Всё во мне менялось с каждой секундой, с каждым вдохом, сделанным в этом пропитанном Силой месте.

Позади меня послышались крики, среди них - Хейна.

– Я здесь!
– отозвался я, обернувшись. Улыбка не сходила с моих губ.

Послышались шаги и удивлённые вскрики. Что-то быстрое юркнуло у меня из-под руки и понеслось в поле. По копне белых волос я понял, что это Акира. Рядом со мной встал Хейн, легонько коснулся моей руки. Я взглянул на него и осознал, что получеловек тоже изменятся. Магия меняет нас. Юноша подарил мне улыбку, от которой у меня пошла кругом голова, и побежал вслед за Акирой, радостно крича и смеясь.

Я смотрел на них и улыбался. Солнце мягко лилось мне на кожу, не причиняя никакой боли. Магия!

А потом я вздрогнул: что-то холодное дотронулось до моей ладони, а потом отчаянно сжало её. Я оглянулся и заметил Каайято и двух её сестёр, что смотрели на меня своими пустыми синими глазами. Но в тот момент них не было привычной прозрачности, к которой я уже привык. Теперь в них была мука, боль, почти горе.

И тогда я вспомнил то, о чём рассказывала мне как-то одна из эльфиек: "...далеко от леса нам уйти не удалось. Наши тела становились твёрдыми, наши руки и ноги переставали слушаться. Нам ничего не оставалось, кроме как вернуться в наш лес и не высовываться...".

Пришло время прощаться.

– Нет...
– прошептал я. Признаться, я начал испытывать к этим девушкам очень тёплые чувства, едва ли не братские. И тот факт, что больше я их не увижу, не укладывался в голове.

Каайято подошла вплотную ко мне и положила холодную ладонь мне на щёку. Её глаза влажно блестели.

– Хранитель рубинов, - сказала она странным голосом. Мне показалось, что говорят сразу три эльфийки, но губы ни у Каайято, ни у Маиайли, ни у Рауйюили не шевелились.
– Отныне и навеки ты считаешься другом лесных эльфов, и все твои сыновья и дочери будут нашими вечными друзьями. Да будет так.

Я и не понял, что она произносила заклинание, пока моё тело не приняло магию, вложенную в эти слова.

– Иди же, это поля Айнона. Вам осталось пройти двадцать километров к востоку, и вы окажетесь в Городе Магии, - произнесла Каайято уже обыкновенным голосом.

Ноги сами понесли меня к Хейну. Магия...

"Стой!" - хотел крикнуть я, но не было сил разжать губы. Эльфийки не хотели прощаться. Они хотели сделать всё так, будто мы просто расстались на время. Эльфийская магия подчинила меня, и я с ужасом услышал удаляющиеся шаги сестёр-эльфиек. Они действительно не хотели прощаться со мной. Я зарычал и попытался сдёрнуть оковы заклинания. Почувствовав, что путы магии ослабевают, я направил их в сторону Каайято - в сторону того, от кого они пришли. Я обернулся к темному лесу, чтобы взглянуть на эльфийку, стоявшую, держась за дерево, и поражённую собственным заклинанием. Так и было: Каайято остановилась, а её сёстры смотрели на меня.

Я притянул Каайято к себе, держась за невидимые магические нити. Эльфийка пошла, даже не прилагая усилий, чтобы воспротивиться.

Я стоял в нескольких шагах от леса. Когда девушка подошла к последнему дереву, губы её сжались, и она посмотрела на меня со смесью горечи и страха. Я раскрыл объятья. Я хотел обнять её.

Девушка слегка улыбнулась и побежала ко мне. Прильнув к моей груди, она крикнула:

– Хейн! Акира!

Те оказались возле нас буквально через мгновение. Акира без лишних слов обняла эльфийку за ноги, а Хейн - за плечи. Так мы и стояли вчетвером, а Рау и Маиайли стояли в лесу, слишком бесчувственные (или трусливые), чтобы проститься с нами.

Прошло не менее пары минут, прежде чем я отпустил Каайято. Кожа её стала покрываться чем-то тёмным, похожим на кору. Она понеслась в лес, и уже через секунду троих сестёр не стало видно из-за деревьев.

Так мы простились с лесными эльфами.

Акира залилась весёлым смехом, и Хейн побежал дальше в поле. Я улыбнулся, глядя на них.

Любовь пылала во мне.

В тот день мы решили устроиться на ночлег прямо в поле. Твари из тьмы нас больше не пугали - эльфийки сказали Хейну, что эти создания тоже не могли выходить за границы леса. После того, как эльфийки ушли, я с удивлением и смущением понял, что совсем не сожалею о том, что мы расстались. Мне было приятнее находиться рядом с теми, кого я любил, наедине, чем когда нам мешал кто-то посторонний. В этом случае посторонними были эльфы. Даже Акира почти не говорила о них. Мы прошли этот путь неизменно чужие друг другу, наши судьбы шли параллельно, лишь однажды нарушив это движение, когда Хейн был подстрелен.