Конечно, я не придумываю ничего лучше, как только резко подняться и сесть. А в следующее мгновение меня уже рвет, желудок с восторгом выплескивает содержимое, и остановить этот процесс, я, к моему величайшему сожалению, не могу.

Ричард невозмутимо очищает мои колени, пол, убирает запах, потом наколдовывает воды. Пытаюсь делать глотки, но зубы стучат о край стакана, и половина его содержимого оказывается на мантии. Тогда Ричард зажимает мой подбородок пальцами и вливает воду в рот почти насильно. Легче.

Рэнделл?

Спит. Я его оглушил немного, не сдержался, - говорит Ричард, усаживаясь рядом со мной.

Сколько времени?

Восемь.

Черт, остался всего час! Оглядываю себя на предмет дополнительных очищающих, призываю зимнюю мантию, которая висит, оказывается, на спинке кровати.

На уроки собрался? – усмехается Ричард.

Мой яростный взгляд заставляет его только еще больше ухмыльнуться.

– Восемь вечера, Снейп, - говорит он, когда я делаю попытку встать. – Ты проспал большую часть дня.

Мерлин мой. Альбус. Уроки. Он же… а что он, собственно? выгонит меня? убьет?

Сажусь обратно, пытаясь унять некстати начавшееся сердцебиение.

Ричард протягивает пергамент со сломанной хогвартской печатью, подсвечивает Люмосом. Тонкие косые буквы прыгают перед глазами, с трудом складываясь в строки.

«Северус!

Заверения доктора Маршана, что лучше тебя сейчас не трогать, – единственное, что меня удержало от того, чтобы немедленно броситься к тебе. Как сможешь, напиши своей рукой.

Альбус.»

Сердце, кажется, пытается выбить из меня дух, словно взбесившийся бладжер. Он действительно беспокоился или?.. Это ведь не простая вежливость от директора к учителю?

Ричард призывает лекарства. Воздух наполняется запахами мяты, валерианы и меда.

Маршан был здесь еще раз, - поясняет он, пока я жадно глотаю, одно за другим, укрепляющее и сердечное. – Устроил мне выволочку, зато пообещал, что прикроет. Надеюсь, что он мне простит на этот раз быстрее, чем в про…

Что вы написали Дамблдору?

Что у тебя был сердечный приступ, и теперь опасность миновала. А твой босс, похоже, действительно тебя ценит, - замечает он вдруг с откровенным восхищением.

Что ты имеешь в виду?

Письма ему показалось мало, и он искал тебя в клинике у Хенрика. Ха! Щас! Хенрик если уж за что-то берется, то попробуй хоть один конец сыскать. Только я знаю, где он.

И где он?

В одном надежном месте. Там его самого прикроют, если что. Туда, кстати, тоже можно соваться. Только аппарировать далеко.

Но назвать это место, конечно, нельзя?

Нет. Но я попробую уговорить Хенрика открыть тебе его. Он, кажется, к тебе благоволит. Он вообще редко к кому так расположен.

Его слова долетают откуда-то издалека. Альбус искал меня. Боже. А что, если я ему был нужен?

Совы здесь, конечно, нет?

Нет. И по-хорошему, нам бы надо отсюда съе…ся. Завтра вернется хозяйка.

Мы где вообще?

Эээ… зашли в первый попавшийся подъезд, наложили Конфундус…

Ясно.

Мой схрон был в Хоуве, - говорит он, придвигая к кровати стул и седлая его. – Но я как-то подзабыл, что связываюсь с самоубийцей… Слушай, тебе это, - Ричард кивает в сторону спящего Рэнделла, повисшего на своих веревках, - надо, Снейп? Империус, всучим бомбу и пусть валит в свой аврорат.

Нет.

Ну нет так нет. Ты – босс, тебе и карты, - Ричард как-то подозрительно замолкает.

Что случилось?

Он опускает взгляд куда-то вниз, постукивая палочкой по колену.

– Я… в-общем, я его полегиллиментил немного.

Ты?

Ну… увидел все это, про Малфоя… я понимаю, почему…

Ричард, что случилось?! – рявкаю я.

Он вдруг усмехается:

Легиллимент, как ты знаешь, из меня хреновый, так что пару пыточных я на нем отработал, да.

Смотрю на него, не веря тому, что слышу. Ричард и пыточные – это не укладывается в голове.

Ну, не то, чтобы я этого никогда не делал, Снейп… Сам знаешь, при моем ремесле иногда способы не выбирают.

Кажется, я еще много чего о нем не знаю.