Но все-таки когда необходимые приготовления завершались, они вставали в круг и начинали обсуждать. Обсуждали долго, одно и то же, споря, не соглашаясь и соглашаясь друг с другом, выдвигая новые идеи, которые вроде бы вот уже принимали, но в следующий раз громогласно опровергали.

Его звали Эрахн. Николас же благоговейно называл его Ученый, у Глейна в голосе всегда проскальзывали насмешливые и снисходительные нотки, а сам Эрахн, похоже, был доволен своим статусом. Он был неказистым, сухеньким человечком и всегда носил белый халат, уже изрядно потрепанный и, в общем-то, не такой белый, но его это волновало мало. Еще он имел странную привычку держать за ухом карандаш, которым никогда ничего не писал, но всегда проверял, на месте ли атрибут его внешнего вида. Поговаривали, что Ученый был каким-то образом связан с наукой, но с какой именно отраслью, никто не имел понятия, что именно он делал, изобретал ли что-то или был еще кем-то, для всех оставалось загадкой. Он считался умным человеком, и для разработки планов всегда звали его.

У F2 после общения с ученым сложилось смутное подозрение, что к науке он имел весьма опосредованное отношение и скорее служил кем-то вроде мальчика на побегушках при каком-либо научно-исследовательском центре, однако Ученый неплохо справлялся с расчетами, и только за это его уже держали здесь, не поручая никакой другой работы. Поэтому целые дни напролет он что-то считал, считал, но толку от его счетов F2 пока особо не заметил. У Николаса же Ученый вызывал почти что слепой восторг: мужчина, привыкший к тому, что изо дня в день ему просто надо держать в руках оружие и как-то руководить всей этой базой, восхищался недоступным ему тонким и каким-то нереальным миром науки, расчетов, вычислений, которые казались очень далекими и ненужными величинами, однако они просто волшебным образом могли превращаться в точный ответ: какое оружие нужно использовать, чтобы пробить данный щит, какова суммарная мощность всех орудий, с какой силой нужно отстреливаться, чтобы был ощутимый результат.

Ученого уважали. И он вслед за остальными уважал сам себя, со временем, похоже, искренне поверив в то, что он действительно что-то знает.

Но все-таки в конце концов ситуация потребовала конкретики. И если первые несколько дней F2 терпеливо ждал, что местное командование додумается до этого, то потом ему надоело, и он решил взять дело в свои руки. Почувствовав незримый дух руководящий и направляющей силы, местные вдруг активизировались, и оказалось, что они могут выдавать что-то стоящее, годное, а главное – по делу – почти без всяких приготовлений и в компактные сроки. Ученый аж воспрял духом и с головой ударился в математические расчеты.

Когда F2 подключился к делу, все оказалось подозрительно легко и просто, дроид мог бы даже недоумевать, будь эта функция в нем заложена, почему раньше эти особи человеческого вида не могли ни о чем не догадаться. Но, тем не менее, работа пошла полным ходом.

Обход блокады, которую павитранцы установили около вышек, теперь казался возможным, поскольку у атирийцев в союзниках появился мощный военный дроид, а так же новейший и многофункциональный бортовой компьютер с потерпевшей крушение «Цереры», который местные доставили на свою базу и который никогда не отказывал никому в желании «поболтать», вежливо и дружелюбно отвечая на все вопросы.

Однако самая главная сложность намечающегося предприятия заключалась в том, что павитранцы охраняли интересующую местных вышку как следует, чтобы действительно нанести им мощный удар, необходимо было задействовать все имеющееся на базе оружие. И если они проиграют… На этом моменте атирийцы любили очень долго и красочно размышлять, что будет, если план не удастся. F2, конечно, испытывал определенное удовлетворение по поводу того, что они просчитывают и неудачные варианты, но уж слишком драматично это выходило в их исполнении. Но в конечном итоге расклад был такой: если они проиграют, то основные военные силы данного региона на Атирии просто перестанут существовать и другого шанса у них не будет. Поэтому до того, как сама судьба свела их с F2, атирийцы не рисковали, но теперь же у них появился вполне себе пригодный план.

Основная сложность состояла в том, что всю вышку по периметру павитранцы окружали энергетическим щитом. Специально установленный генератор образовывал вокруг объекта, то есть той самый вышки, щит из частиц, поглощающий выбросы энергии. Щит был хорош тем, что мог поглощать периодический несильный урон практически бесконечно, а с оружием, имевшимся у атирийцев, только такой и можно было нанести. В теории можно было нанести разом сильный удар, и тогда бы щит попросту сгорел, и потребовалась долгая перезарядка или вовсе замена блока. И это стало бы их шансом, драгоценным временем, которого атирийцам как раз и не хватало.

F2 достаточно терпеливо выслушал лирику и потребовал приступить непосредственно к расчетам, чтобы проанализировать все имевшееся на базе оружие и суммировать все это с его собственным боевым потенциалом.

Всего в распоряжении атирийцев имелось где-то восемьдесят единиц оружия. Отдельно они выделили миниган, которым орудовала человеческая особь по имени Руди и с которой F2 все чаще видел Джайну. Плюс еще около сотни гранат разной направленности, но не сказать, что этого было бы достаточно. Однако люди, как им это свойственно, очень много ставили на неубиваемость F2.

Но зарядов тоже не бесконечное множество, чтобы максимально и эффективно произвести атаку на щит, необходимо было подсчитать, каким образом их можно сэкономить так, чтобы хватило, если что на чрезвычайную ситуацию. Щит можно было пробить, используя тактику атаки силового поля, то есть направить на него одновременно определенное количество зарядов, включая F2.

Дроид мог в общей сложности стрелять по сто пятьдесят раз в минуту, но при продолжительной стрельбе возрастал разброс снарядов, то есть так или иначе приходилось делать паузу на двадцать пять-тридцать секунд. Остальные в это время не должны были бездействовать и в теории сразу же должны были нанести одновременный удар, пока перезаряжалось оружие. F2 свои характеристики знал точно, а потому сразу же дал предельно точные ответы на интересующие атирийцев вопросы: максимальная дистанция стрельбы – одна тысяча семьсот восемьдесят метров, но поскольку урон снижался, то оптимальным становилось расстояние в одну тысячу сто метров. Остальным же в данной ситуации требовалось подойти намного ближе, но вперед F2 никто не двинулся бы.