— Я — шеар, — вздохнул Холгер. — Но и я порой не знаю, как поступить.

— Ты так ей доверяешь? — сохраняя бесстрастность, поинтересовалась Арсэлис.

— Почти так же, как тебе.

В другой ситуации шеари приняла бы такой ответ как заслуженный комплимент.

— Ты же понимаешь, что Этьену это не понравится?

— Не понравится — мягко сказано, — нахмурился Холгер. — Потому я и не хочу вмешиваться.

Если кого-то и ждут неприятности, так только забывшую свое место альву.

Да еще Йонела летает поблизости…

Но Арсэлис не спешила ни радоваться, ни злорадствовать. Последнее ей и вовсе было несвойственно. Разве что где-то в глубине души…

Шеари просчитывала возможные варианты дальнейшего развития событий.

Эллилиатарренсаи в башне с невестой Этьена, но где он сам? Каким образом альва смогла втайне от него привести девушку в Итериан? И сможет ли так же незаметно вернуть назад?

Это было бы лучше всего.

Пусть разбираются между собой где-то там, в другом мире, подальше от дома Арсэлис…

Но нет, Лили уже давно в башне и наверняка еще задержится там. Этьен скоро обнаружит пропажу. К каким бы ухищрениям ни прибегла альва, ничто не удержит шеара достаточно долго. Сколько ему понадобится, чтобы понять, что его женщины нет в родном мире? Как скоро он догадается, где ее искать? Если связь между ними достаточно прочна — несколько секунд. И тогда…

Тогда он придет в башню и найдет там свою подругу в компании Эллилиатарренсаи.

Но если ему дорога эта девушка, в первую очередь его будет волновать она. После всего, что ей предстоит узнать и увидеть, им о многом нужно будет поговорить.

Лили получит шанс уйти невредимой.

Йонела — остаться незамеченной.

Эйнар, будь он в столице, наверняка не остался бы в стороне. Но сын предупредил, что задержится до завтра в горах Энемиса, где еще продолжались восстановительные работы.

А Холгеру не стоит появляться в башне. Отношения между ними непростые, и если Этьен хотя бы заподозрит, что отец причастен к случившемуся…

— Подождем, — согласилась шеари с решением мужа.

Ночь тепла и светла. Воздух дышит покоем.

В такую ночь не случится ничего плохого.

Стоя по другую сторону камня-хранителя Лили внимательно наблюдала за Софи.

Девушка замерла, прижав ладони к белому шару: дыхание частое и неровное, щеки горят, широко распахнутые глаза глядят сквозь альву в глубину минувших лет.

Она не увидит всего — времени не хватит. Но этого и не нужно. Лили выбрала главное. Словно в неловко смонтированной киноленте собрала эпизоды жизни третьего шеара Итериана, сделавшие из того, чем он был, то, чем он стал. Наверное, он сам не понимал, как сильно изменили его эти годы, или счастлив был обманываться, веря в то, что, уйдя из Дивного мира, станет прежним. Но опыт и сила, особенно сила, накладывают свой отпечаток, и тот бесшабашный мальчишка — теперь лишь одна из личин. Та же серебряная маска, которую однажды придется снять.

— Достаточно, — Лили отняла руки девушки от поверхности шара.

Тонкие пальчики, несмотря на излучаемое камнем тепло, оказались холодными, и альва сжала их в ладонях и поднесла к губам, согревая дыханием.

Софи не противилась этому.

— Зачем? — прошептала она дрожащими губами.

— Ты должна знать, кто он.

— Должна, — отстраненно повторила девушка. Высвободила ладони из рук альвы и, поежившись, обняла себя за плечи. — Для чего? Чтобы понять, что не ровня ему? Что я его недостойна?

— Считаешь, что недостойна?

Софи резко мотнула головой:

— Нет.

И тут же, уже не так уверенно:

— Не знаю. Не понимаю… Не понимаю, почему он сам не рассказал мне…

— Он рассказал бы. Через несколько дней. Или месяцев. Или лет. Когда справился бы с сомнениями и уверился в том, что ты его уже не оставишь.

Глаза девушкисверкнули гневом. Злилась. Но не на того, кто обманывал ее, а на того, кто открыл ей правду, на того, кто украл у нее дни, месяцы, а, возможно, и годы неведения.

— Потом было бы больнее. И для тебя, и для него.

— Заботитесь о нас?

Капелька желчи в заданном усталым голосом вопросе не осталась незамеченной.

Не так уж проста эта девочка. Не так беззащитна. Хрупкие цветочки, оказавшись вне стен оранжереи либо погибают, либо отращивают шипы.

— Не о вас, — с безжалостной честностью ответила Лили. — О нем.

Она ничего не добавила, не объяснила, но отчего-то так вышло, что несколькими словами сказала намного больше, чем собиралась.