– Да. Понимаю, – согласилась девушка почти шёпотом. – Но и я права тоже. Всё зависит от точки зрения.

Элеонора тяжело вздохнула. И раньше бывало, что они с Джайной спорили. Но сейчас всё было несколько иначе. Волшебница была уверена, что поступает правильно. Но также понимала, что у её ученицы не меньше оснований на правоту. По правде говоря, Элеонора сейчас разрывалась между тем, что правильно, и тем, что должно. Поэтому она колебалась и была не слишком уверена в своих действиях с одной стороны, но с другой осознание необходимости поступать так, а не иначе, не позволяло ей принять то, о чём говорила Джайна как руководство к действию.

– Или от привязанностей, – сказала волшебница. Намёк был достаточно прозрачен.

– Привязанностей? – удивлённо переспросила Джайна.

– На Землю тебя зовёт не только чувство долга. Есть и ещё одно чувство. Зачастую оно не подвластно голосу разума и заставляет человека совершать либо глупости, либо героические подвиги…

– Что-то я не пойму, о чём ты. Или это такой способ сменить тему?

– Думаю, ты не станешь отрицать, что помимо прочего ты хочешь вновь увидеть Странника, – в глазах Элеоноры сияли иронические искорки. По-доброму ироничные. Так могла бы смотреть мать на свою дочку в аналогичной ситуации.

– Ну, с чего бы это вдруг мне хотеть его видеть? – смущённо спросила девушка, раздумывая над словами учительницы о чувствах. Что же она действительно чувствовала к Страннику? Симпатию? Или это было просто дружеское расположение и ничего больше? Или же наоборот – нечто большее, чем просто дружба? А может, все эти мысли и сомнение просто результат действия психологических барьеров, которые она построила сама для себя, и истинные её чувства только и жду момента, чтобы освободиться от оков… Но один факт был неоспорим – Элеонора прекрасно читала в душах людей. Зачастую она могла увидеть даже то, чего люди сами о себе никогда не знали. Так неужели?..

– Разум здесь безсилен, как я уже сказала. И, всё же, стоит попытаться, – женщина сделала приглашающий жест, призывая Джайну следовать за ней к башне – уже почти стемнело и на небе стали появляться звёзды. К тому же холм прекрасно продувался холодным ветром, который с запада гнал чёрную тучу. По ярким вспышкам в той стороне становилось понятно – надвигается гроза.

– Попытаться сделать что?

– Я говорила с ним, – сказала Элеонора.

– Со Странником? Зачем?

– Я хотела узнать, что он за человек, но… Я не смогла прочитать в его душе ничего, кроме того, что он мне позволил… Он совсем не такой, каким кажется.

– Надеюсь, ты говоришь мне это не потому, что, как тебе кажется, у меня есть какое-то «чувство»? – строго спросила девушка. Ей было не очень то приятно, что сейчас Элеонора вдруг стала вмешиваться туда, где Джайна и сама ещё не разобралась. К тому же тут был и обычный в таких случаях протест молодости: «Зачем вы вмешиваетесь, ведь это моё дело, а не ваше, и вас оно не касается». Но и игнорировать слова учительницы девушка не могла. Странник виделся ей чудаковатым, эксцентричным, замкнутым, но благородным по духу человеком. Что же могла в нём увидеть Элеонора, сильнейший маг в области духовной магии?

– Нет. Я говорю это просто потому, что это правда. В его душе почти не осталось света. Тьма следует за ним по пятам, и все кто его окружает – в опасности. Я не знаю, что ему довелось пережить на жизненном пути, но вряд ли этот тот же Странник, о котором Магнус нам говорил. В том смысле, что с тех пор Странник очень изменился.

– Я не заметила в нём ничего такого. Не было в нём ни тьмы, ни опасности, когда мы с ним… беседовали, – немного смущённо возразила Джайна. Сказанное Элеонорой так резко противоречило тому образу, который девушка создала в своём воображении, что она не хотела верить услышанному. И, всё же…, – Я ведь тоже умею читать в душах людей. И несколько раз я пыталась читать в душе Странника. Там не было тьмы. Были тоска и горе. Но и радость. Доброта…

– Хм… Можно ли верить тому, что мы обе увидели? – пожала плечами волшебница. Они как раз подошли к башне – у открытой настежь двери их уже ждали господин весьма преклонных лет в буро-красной, выцветшей от времени, довольно потрёпанной мантии, и Фрейнар, который напротив одел, кажется, свой самый лучший наряд. К тому же на сей раз он был без своих вечных спутников – энергетических шаров.

– И охота вам было мёрзнуть? – меланхолично осведомился маг.

– Зато у нас вышла занимательная беседа, – ответила Элеонора.

– Беседа? Мне показалось, это был спор, – улыбнулся Фрейнар, пропуская женщин в башню. Господин преклонных лет сразу же закрыл дверь, приговаривая что-то про холодный ветер, сквозняки, нерадивых гостей и простуду.

– О, неужели ты подслушивал? Вот уж не думала, что мирная жизнь может настолько сильно повлиять на тебя, – смерила мага взглядом Элеонора.

– Вовсе нет. Просто было слышно даже отсюда…

– Э-э, вот нашли тоже повод! – проворчал старик, беря с одного из стеллажей, коими был уставлен по периметру весь первый этаж башни, увесистый фолиант. Свет здесь давала большая люстра как минимум с полусотней свечей… Вернее она должна была его давать, но вряд ли владелец башни был в состоянии зажигать её каждый вечер. Поэтому множество свечей были расставлены везде, где их только можно было поставить, не рискуя при этом вызвать пожар. В данный же момент в качестве источника света использовались те самые три волшебных шара с которыми, казалось, Фрейнар был неразлучен. Сейчас все три шара висели под потолком, равномерно освещая весь первый этаж. В центре помещения стоял стол – массивный, деревянный, без изысков – заваленный кипой свитков, книгами и листами пергамента. С краю, на большой стопке книг, стоял свечной огарок. Естественно книги под ним были в восковых потёках. Вокруг стола располагались три кресла, а у стены – кушетка. – Называется пустил по старой дружбе в обсерваторию…