— Ну ты выдала, — хихикнула она.

— Ага. Сама в шоке, — вяло отозвалась я.

— Да ладно, ты! Нашего мафиози вообще, похоже, придется отпаивать валерьянкой! — рассмеялась Грелля, и я тоже, не удержавшись, фыркнула.

— Правильно, не все ему мне нервы портить! — мстительно заявила я, и мы с Юлей решили подождать парней. Они появились довольно быстро: Мэтт с Мэлло о чем-то шептались — нетрудно догадаться о чем, правда? — а Бейонд и Кира всячески делали вид, что им на все плевать. Впрочем, скорее всего, это было правдой…

Уже толпой (отнюдь не дружной) мы подошли к лотку, который заинтересовал (если так можно выразиться в отношении самого апатичного человека в мире) Дживаса, и он уполз на примерку. «Не реагируй, не реагируй», — повторяла я про себя как мантру. А что? Силу самовнушения недооценивать нельзя! Кстати, Майл меня не поразил — он надел черный, с едва заметными вертикальными алыми полосами, приталенный однобортный пиджак с воротником стойкой и белую рубашку. Выглядел геймер, конечно, шикарно и до безумия необычно, но я лишь вяло сказала: «Класс, тебе идет!» — и поспешила слинять от лотка. Нет, он выглядел, конечно, обалденно, но образ был простой и спокойный, ничего неожиданного — от предыдущего же прикидона я впала в ступор именно потому, что уж больно необычно выглядел Шоколадный Заяц в этом наряде. Хотя от его готического величества этого вполне можно было ожидать…

Атмосферка была довольно напряженная: я молчала, следуя примеру наших маньяков, мафиози что-то, а вернее сказать, «кого-то» обсуждали, Юля же трындычала о том, что преображение гениев прошло успешно, что они все просто молодцы, и что теперь ей за них не стыдно, хотя за Лайтика ей и так никогда стыдно не было. Оставшуюся часть состава гениальной делегации мы нашли минут через десять — они как раз подобрали себе обувку и искали нас. Оплатив черные и белые кожаные башмаки, мы с Юлей облегченно выдохнули, и теперь уже полностью преображенные гении, тащившие сумки со старыми шмотками (кстати, Кэль свою нес сам, что удивительно), направились в фотоателье. Кстати, Дживас очки так и не снял, хотя Юля полоскала ему мозги минут, этак, двадцать — то бишь всю дорогу до фотосалона. Туда наши красавцы, кстати, снявшие пиджаки еще на рынке, зарулили одни, просто получив от нас денежки и гневное напутствие Юли в адрес Дживаса: «Не снимешь очки — камикорос, травоядное!» То ли Майл знал, что такое «камикорос», что вряд ли, то ли решил, что на фото в паспорте очки неуместны, но он внял ее увещеванию и, вернувшись из мастерской, молча предъявил фото, где он был в пиджаке, но без очков. Кстати, наши бисёнены все, как один, фотографировались в пиджаках, что нас с Греллюшкой несказанно порадовало.

Вот таким «макаром» мы и направились к трамвайной остановке. До полицейского отделения, в котором можно было заявить об утере паспорта, ехать было довольно далеко, и, предчувствуя давку а-ля «шпроты в масле», я горестно вздыхала. Правда, только мысленно — нечего перед этими мозговыносителями слабость проявлять… Трамвай, к счастью, долго ждать не пришлось, и вскоре мы уже изображали огурцы в банке, трясясь в переполненном вагоне.

====== 17) Первое задание и очередные неприятности ======

Было около половины третьего, когда толпа кавайных парней в сопровождении двух девушек, косивших под не менее кавайных представителей противоположного пола, вывалилась из переполненного трамвая и направилась в сторону двухэтажного здания, в котором находился «офис» местных правоохранительных органов. Жара стояла невыносимая, и Юлькин грим грозил уплыть вместе с потом, хотя еще каким-то чудом держался. Она решила смыть его, как только доберется до источника воды, и потому отчаянно стремилась, превозмогая слабость и лень, к домику с таящимся внутри отделением полиции. Прохожие удивленно на нас косились, даже удивлённее, чем вчера: все же шестеро шикарных парней и две косплеерши — зрелище еще более странное, чем просто толпа косплееров, но нам было наплевать. Мы просто помирали от жары и мечтали о кондиционере, мороженом и холодном душе.

В этом районе города, застраивавшемся гораздо позже остальных, преобладали девятиэтажки, а дворы были крохотные и неозеленённые, так что и не спрячешься в тени раскидистого клена на уютной лавочке… А еще этот район находился недалеко от речки, а потому здесь обычно было прохладнее, чем в центре города, и я мысленно выла от перспективы возвращаться домой. Но что поделаешь: труба зовет, ага…

Добредя до полиции, мы вломились в здание, и Юлька поспешила в «дамскую комнату». Благо, крем для снятия макияжа она всегда носила с собой. Мы же с моими личными уничтожителями логики протопали к дежурному, и я с наглой харей заявила, что вся эта толпа потеряла паспорта. Молоденький лейтенантик удивленно на нас воззрился. Ясен фиг: шесть паспортов разом посеять — это ж какими идиотами надо быть?

— Мы путешествовали автостопом, — вдруг заявил Рюзаки, — а документы были сложены в одну сумку. В результате мы лишились этой сумки и паспортов.

Во дает… А мне про сию байку не поведал, бяка!

Лейтенант смерил детектива подозрительным взглядом и велел писать заявление об утере паспорта. Анимешные глюказоиды взяли бумагу и ручки, которые я запасливо прихватила из дома, и расположились у подоконников. «И чего дома не озаботились написанием?» — мысленно простонала я, жалея себя, их и дежурного: кондиционера в помещении не наблюдалось. Когда парни сдали бравому копу заявления, он сбагрил их секретарю, и через некоторое время, за которое Юлька успела смыть с моськи лица боевой раскрас, наши анимульки стали обладателями вполне реальных справок об утере вполне себе фальшивых паспортов. Мы с Юлей вслух поблагодарили Великий Валенок, Ананасовую Фею и власти города за то, что паспортный стол находился в том же здании, но только с другой стороны, и поспешили предъявить справочки паспортистке. Точнее, мы с Греллей остались у зеленого фикуса в объемной кадке, а наши гамодрилы, пардон, потерпевшие, вещали о том, как посеяли документики. Кстати, им L байку рассказал заранее — вот ведь бяка! В результате им выдали квиточки к оплате за то, что они идиоты, пардон — за то, что они утратили ценный документ, и я, скрепя сердце и оставив сию толпу на Юлю, свалила платить штраф в ближайшее отделение сбербанка.

К счастью, банк располагался недалеко от речки, и там было несколько прохладнее, а потому, оплатив несуществующую оплошность моих глюказоидов, которые, к сожалению, оказались вполне реальными, раз уж их видели даже такие неподверженные психическим расстройствам люди, как полицейские и паспортистки, я разнежилась и минут пять побродила вдоль редких зеленых насаждений, расположившихся на вершине холма, под которыми несла свои воды широченная река. Пляж внизу был до отказа забит отдыхающими, и это при том, что на дворе с утра была пятница, и вряд ли к пяти часам что-то изменилось, а потому я снова подумала, что пляж — это зло, и, мысленно вздыхая, пошкандыбала к моим беспризорникам под опекой Бога Смерти.