— Но я ведь… — робкий шёпот Дины прервали на полуслове:

— Да или нет?

Категорично, ничего не скажешь…

— Нет… — едва слышно ответила готесса, и жнец, потрепав её по волосам, заявил:

— Вот и молодец. Сейчас ты сядешь в лодку и тем самым поможешь подруге пройти испытание. Это приказ.

Динка сглотнула, сжав кулаки со всей силы и глядя в пол, а жнец добавил:

— Если смотреть с одной точки зрения, это кажется предательством, если с другой — неоценимой помощью в спасении. Так что решать, с какой точки зрения смотреть, буду я. Я знаю больше тебя.

— Хорошо, — вздохнула Дина, явно несогласная с таким решением, и жнец скомандовал:

— Тогда вперёд.

Я тут же бросилась к носовой части, за мной бежал Лёшка, а замыкали шествие готесса и её паранормальное существо, которое, кстати, почему-то держало Динку за руку. И самое интересное, что этот факт явно привёл нашу соседку в более мирное настроение — она уже не прожигала взглядом всех и вся, и только хмурилась, явно не разделяя наше мнение о том, что в данной ситуации будет правильным. Но мне на это было наплевать — она была бы балластом в воде, а значит, надо было любыми способами заставить готессу сесть в лодку. Хорошо хоть, Гробовщик её убедить помог, а то мучились бы мы потом… Впрочем, мне вспоминался всё тот же фильм с Ди Каприо и эпичный прыжок Розы из лодки обратно на корабль. А потому до того момента, как Динка окажется в уплывающей от корабля шлюпке, нельзя было дать гарантию, что она послушается жнеца. Не рабыня же она его, в конце-то концов! Может и ослушаться…

Народ всё прибывал на палубу, а мы наконец домчали до четырёх гигантских шлюпок, расположенных в носовой части. Их уже успели расчехлить, и бравые матросы возились с талями, в то время как один из офицеров призывал женщин и детей садиться в лодки. Я подошла к Дине и, заглянув ей в глаза, тихо сказала:

— Помоги нам, Дина. Жди нас в шлюпке. Мы доберёмся до лодки с другого борта, и потом все вместе отправимся домой. И спасибо, что дала информацию. Это очень помогло.

— Инн, я не хочу вас бросать, — прошептала готесса, явно разрываемая противоречивыми чувствами — у неё взгляд был, как у загнанного зверя.

— Но ты нам поможешь, если сядешь в лодку, — мягко, но настойчиво ответила я. — Ты уже помогла составить план, а теперь поможешь, если будешь ему следовать. Это очень важно. Если нарушить план, я не знаю, как нам всем спастись.

— Это правда поможет? — едва слышно спросила Дина, и я, выдавив улыбку, ответила:

— Конечно. Это очень важно.

— Хорошо, — наконец поддалась на уговоры она. — Если это и правда поможет, я послушаюсь…

— Спасибо, — с облегчением вздохнула я, и Легендарный потащил Динку к спасательной шлюпке.

Одна из лодок уже двигалась вдоль борта вниз, а народ, сначала вяло и неохотно выходивший на палубу, теперь явно почувствовал неладное — всё больше знатных пассажиров оказывалось на палубе, многие женщины плакали и отказывались отходить от мужей, однако паники всё ещё не было. Гробовщик подволок Дину к одной из лодок, и офицер, с сомнением покосившийся на наряд готессы, явно не принадлежавший не то что к первому, но и ко второму классу, удостоился от меня щенячьего взгляда и слов, сказанных умоляющим тоном:

— Пожалуйста, господин офицер, моя сестра не умеет плавать и очень слаба — она не выживет в воде… Пожалуйста, возьмите её на борт!

— Я не собираюсь сидеть в одной шлюпке с нищими! — подала голос расфуфыренная мадам в дорогущей шубе, восседавшая в центре лодки.

— Умоляю, господин офицер, спасите мою сестру! — я била на жалость, дама возмущалась, но, кажется, этот мужичок был всё же скорее добрым, чем подлым, а потому махнул рукой и скомандовал:

— Садитесь обе.

— Да как вы смеете?! — возмутилась всё та же «мадам». Жаль, что её норковую шубку не намочит холодная водица Атлантики, ой, жаль…

— Спасибо Вам! — обрадовалась я, а Динка, сверлившая пустым взглядом палубу, посмотрела на Гробовщика и прошептала:

— Я не хочу…

— Надо, — прервал её Легендарный, и готесса окончательно сдалась. Она залезла в лодку, а я быстро сказала офицеру, что сама не сяду, потому что хочу найти спасательные жилеты, и он, махнув на меня рукой, продолжил зазывать народ на посадку.

В чёрном небе вдруг вспыхнула яркая вспышка, и грохот, разорвавший тишину океана, нарушаемую лишь копошением людей на тонущем судне, оповестил мир о том, что мы идём ко дну. Значит, первая шлюпка уже спущена. Значит, нос полностью под водой. Я посмотрела на часы и перевела их, выставив время «ноль сорок». Теперь мы синхронизировались с «Титаником» и сможем ориентироваться по местному времени куда более адекватно… Вот только этого самого времени у нас оставалось всё меньше, а надо было ещё найти спасательные жилеты, но я не могла уйти от парапета, потому что боялась, что Динка повторит «подвиг» Розы. Готесса же немигающим взглядом смотрела на усмехавшегося жнеца, и в её глазах стояли слёзы. Но она не плакала. Только сжимала кулаки, явно не слыша возмущённого бухтения дамочек из первого класса, и кусала губы. Но так как время не ждало, я схватила Лёшку за руку и быстро, но тихо затараторила:

— Слушай меня, если хочешь помочь. Ты хочешь помочь мне спастись?

— Что за вопрос такой? — возмутился брат. — Конечно, хочу, для того и пришёл сюда!..

— Тогда дай мне слово… нет, поклянись, что будешь слушаться меня во всём. Даже в самых странных приказах. Это единственный способ спастись. Единственный. Гробовщик мне здесь не поможет, а вода дико холодная. Я сдохну, если ты не пообещаешь.

— Я… но… — братец явно растерялся, а я сжала кулаки и процедила:

— Значит, вот как ты помочь хочешь?