«Дорогая Элина, это мой подарок тебе. Умоляю, не отказывайся от него. Не ассоциируй этот сертификат с моим именем. В клинике все уже подготовлено: тебя ждут лучший врач, VIP палата, самое совершенное лечение. Все включено. Исполни свою мечту, Эля.

Ты красавица. Ты прекрасна. Ты — лучшая из женщин, которые были в моей жизни. А мне есть из чего выбирать. Я хочу, чтобы ты любила себя такой, какая ты есть. Но если это невозможно, я готов сделать все, чтобы ты смогла улыбаться себе всегда.

Надеюсь на скорую встречу. И прости меня за все.

Твой Алекс Янг»

Глава двадцать седьмая

В великие, решительные минуты женщина не рассуждает, а чувствует.

Джек Лондон «Странник по звездам, или Смирительная рубашка»

Августовское утро приносит с собой либо зной в потных летних ладошках, либо накрывает перекрестным огнем из тяжелых капель дождя. Голова Элины была тяжелее бетонной плиты этим утром. Утром, которое могло стать переворотным в ее жизни.

Кажется, на своем жизненном пути, трудном карабканье наверх и неизбежном падении вниз, она дошла до перевалочного пункта. Пора остановиться и отдохнуть, выпить воды, смочив свои высохшие в погоне за каким-то мифическим смыслом мысли, и просто перевести сбившееся от долгого восхождения в гору дыхание.

Девушка встала с раскладной кровати, снова пускаясь во все тяжкие размышления о необходимости собственного жилья. Однако, долго думать об этом было невозможно. Тошнота, от которой было не скрыться даже за темными шторами сна, снова догнала ее с напильником в руках. Будет теперь резать долго и очень больно.

— Бог ты мой, — сонный вскрик шепотом разорвал жилы утренней тишины, на фоне которой деревянная лопатка аккуратно мешала овощи на сковороде, а на другой потрескивал омлет, да чайник заливался своим горячим смехом от щекотки огня конфорки. Элина в немом изумлении уставилась на себя в зеркало. — Вот это да…

На нее смотрела не Элина. Кто же это? Она подошла к зеркалу ближе. Девушка на худеньких ножках с ручками — спичками, того и гляди воспламенятся и сгорят, с бардаком на голове, которая вопиюще рассержена тем, что она забыла записаться на коррекцию цвета. И каре уже отросло криво, превращая ее некогда стильную прическу в фарс из волос разной длины и какого-то грязного цвета небрежности и нелюбви к себе. Но самое странное, что привлекло ее внимание — это живот, выпирающий из-под майки.

— Какой необычный жир, — через слово вдыхая поглубже воздух, произнесла она, закатывая майку.

— Элька, встала уже? — Голова Жени высунулась из дверного проема. — Оу. Прости, если помешала.

— Нет… Жень, что это за живот такой? Он должен быть рыхлым и желейным со складками…

— У тебя не жирный живот, а беременное пузико, — усмехнулась подруга, подходя ближе к Элине. — Ты чего такая слепая-то? У толстяков не бывает такого круглого, ровного, аккуратного живота. И к тому же, задница тоже плывет, если ты толстеешь. — Женя ущипнула Элину за ягодицу и рассмеялась. — Орех. — Смех стал еще сильнее. — Но не грецкий.

— Спасибо, — надулась Элина, но через пару секунд ее щеки вместе с недовольством сдулись, и она присоединилась к веселью.

— Сделай тест. Ты ничего не потеряешь.

Не потеряет, конечно. Потеряет еще как, если он вдруг окажется положительным! Потеряет свободу, работу, всю свою жизнь, в которой к тридцати годам ничего не добилась.

— Ну, может быть, — отмахнулась девушка, боясь подпускать мысли о беременности ближе, чем на расстояние пушечного выстрела к себе. — Потом. Я сейчас все равно в клинику поеду, а потом может быть.

— Эля! Тест надо сделать до того, как ложиться под нож. — Элина уже развернулась и побежала в ванную. — Эля! Чтобы после клиники ты вернулась с тестом! Или ты меня знаешь.

— Знаю я тебя. Притащишь сюда всю гинекологию и заставишь меня обследовать. Куплю я эту штуку с полосками, — как можно небрежнее бросила Элина и открыла кран с холодной водой. — Чего мне бояться? Я не могу быть беременна, ведь от воздуха не бывает детей.

Зерна сомнений очень удачно упали на ее постоянно мечущуюся в терзаниях душу, и урожай не заставил себя ждать. В такси Элина садилась голодной, так как от вида любой еды начинало выворачивать, и испуганной. Голод и тошнота от еды. Вегетарианство и желание вонзить зубы в кусок мяса. И целая куча других симптомов, которые свидетельствовали или о ее душевном помешательстве, или о беременности.

— Лучше бы помешательство, — еле слышно пробормотала она, подпирая в раздумьях щеку и глядя на улицы Москвы.

Сначала клиника и разговор с врачом, а потом тесты и прочая ерунда. Элина убедила себя в том, что все эти разговоры про беременность бред. С ВИЧ пронесло, и с этим пронесет. Жаль, у нее нет иммунитета к беременности. Надо иметь мозг, тогда иммунитет не понадобится, чтобы купить противозачаточные таблетки и держать их под рукой. Выдохнув из себя весь лишний мусор из мыслей и тревог, Элина зашла в искрящееся роскошью здание клиники. Точно в каком-нибудь дворце…