— Она будет жить, — всхлипнула Зелена.

— Да, — согласился Генри. — Обязательно.

И вот, вернувшись в Сторибрук, Генри наконец кое-что вспомнил. Он вспомнил, почему начал пить. Сейчас ему хотелось смирить волнение и чем-то занять себя, а потому он вышел покурить на террасу. Вскоре у него появилась необычная компания.

— Выглядишь не очень, — улыбнулся Генри деду, затягиваясь сигаретой.

— И чувствую себя так же, — усмехнулся Голд. — Ты зря приехал, Генри.

— Другого мне не оставалось, — пожал плечами Генри. — Моя память не восстановилась. Я просто не знаю, как поступить.

Голд задумчиво закивал, подыскивая новую тему.

— Значит, ты стал отцом? — уточнил он и ткнул в пачку сигарет. — Можно одну?

— С каких пор ты куришь? — Генри повёл бровями, вопрошая насмешливо и строго, но сигаретой всё же поделился.

— Не курю, — Голд сунул сигарету в рот, а Генри предупредительно зажёг её.

Они набрали полные лёгкие дыма и выпустили его белыми завитками в пасмурное темнеющее небо. Генри покрутил зажигалку в руках, но в карман не вернул, положил на железный бортик, задумчиво вглядываясь вдаль и думая о своем сыне.

— Да. Стал.

— Почему ты здесь, — всё спрашивал Голд, — а не со своим сыном?

На эти вопросы у него до сих пор не было ответов.

— Послушай, Генри, — Голд завёл целую речь, словно заготовил её заранее. — Моего отца его отец продал в рабство. Мой отец променял меня на юность и вечную жизнь, что стало одним из самых ужасных событий в моей собственной жизни, и я поклялся, что со своим сыном так не поступлю. Но тебе известно, как всё обернулось.

— Но сейчас у тебя есть те, кого ты не предал и не предашь, — возразил Генри, прерывая речь.

— И я хотел бы, чтобы так оно и оставалось, — кивнул Голд не очень уверенно. — Но моей вины перед твоим отцом это не умаляет. И ты сам, Генри, рос без отца, потому что тот тоже испугался. Сейчас ты выбираешь неправильно, пусть и предсказуемо для нашей семьи.

— Понимаю, — смиренно согласился Генри. — Но я вернусь к нему. И сделаю то, что должен.

— Никому не нужно исполнение долга, — нахмурился Голд. — А мать твоего сына? Ты любишь её?

— Этот вопрос ещё сложнее, — вздохнул Генри. — Но я определённо к ней неравнодушен. Наверное, я её люблю…

Генри охватило странное чувство, будто что-то возвращалось к нему Нечеткие образы всплывали в его сознании, но также быстро исчезали.

— Как его зовут? — после минутного молчания полюбопытствовал Голд.

— Бэйлфайер, — сорвалось у Генри с языка.

И тут он всё вспомнил. Бэйлфайер было вторым именем его сына, а первым было Бенжамин. Бен… Он вспомнил, как они с Вайолет планировали свадьбу и как она сообщила ему приятную новость. Действительно приятную. Они решили никому не говорить, пока ребёнок не родится, и ещё больше утвердились в этом, когда Вайолет разрешилась на месяц раньше срока. Сейчас его сыну был не месяц, а три: он просто был маленьким и слабым, почти нежизнеспособным, но живым, благодаря врачам и заботе родителей. Он вспомнил, что решил рассказать о нем своей семье в начале августа, когда они бы определились с новой датой свадьбы, когда смогли бы принять гостей в своём отремонтированном доме в Хартфорде, который он купил для Вайолет и для себя. Для той жизни, на которую он давно перестал рассчитывать. Обида и злость, решительность Вайолет теперь были ему понятны, а он почувствовал себя настоящим козлом и идиотом.

— Я всё вспомнил! — воскликнул Генри и схватил растерянного Голда за руки. — Я должен идти! Найду Эмму! А вы…

— Мы подоспеем вовремя, — улыбнулся Голд. — Беги, Генри!

Генри вылетел с террасы, чуть не сбив с ног Реджину, отправленную на их поиски.

— Генри?

— Можно ключи? — быстро спросил Генри. — Найду маму, мам!

— Так они у тебя, — буркнула Реджина.

— Ах, да!

Генри поцеловал Реджину в щёку, вбежал в гараж, нажал на кнопки, открывающие ворота, прыгнул в машину и выехал в сторону участка. По пути он позвонил Эмме.

— Генри! — раздался радостный мамин голос. — Где ты?

— Где ты, мам? — рассмеялся Генри. — Я лечу к тебе.

— Поезжай к бабушке, — попросила Эмма. — Я всё закончу и встречу тебя там.

— Хорошо!

Звонок прервался. Генри развернулся и помчался в сторону фермы Ноланов.

***

Когда Коль перенесла Роланда и Робин прочь, Нил в бешенстве бросился на Томми. Точнее на то, что притворялось Томми.

— Мерзавец! Ты заплатишь за это! — кричал Нил. — Заплатишь!

Боль утраты разрывала его на части, ноон не верил, что его Робин больше нет. А вот рыдающая Ив, видимо, верила или просто не могла признать, что произошедшее действительно произошло. Алекс исчезла сразу, как только запахло жареным, оставив их наедине с этим монстром. Заклинанием Нил рассёк кожу на щеке Томми. Кровь выглядела обычной, но была ли таковой? Томми отразил все его последующие атаки и начал душить самого Нила.

— Я бы убил тебя, если бы не договор, — прошипел Томми, словно змей. — Ты не забыл о нашем соглашении? Или жизнь твоего отца недостаточный стимул? Добавить мотивации?

И оставив Нила в покое, он начал душить рыдающую Ив.

— Отпусти её…

— Принеси мне тригер.

— Откуда ты?..

Нилу было невдомёк, откуда он мог знать про тригер. Сам Нил узнал об этом не более часа назад.

— Ты плохо скрываешь свои мысли. А ещё хуже язык за зубами держишь, — злобно улыбался Томми, — как и твоя сестра. И твоя мать. И отец. Ну, что решим?