— Ты попросил прощения у собаки? — недоверчиво спросила она. — Ты?! Убивший десятки людей?

— В отличие от людей, собаки ни в чём не виноваты, — слабо улыбнулся Голд. — Потому могу сказать, что мне жаль.

— Непростой денёк выдался.

— Ты не представляешь, насколько.

Он допил воду, поставил стакан на стол и молча принялся рассматривать её, постепенно приходя в себя. Ею вдруг завладело уныние и грусть, поднявшаяся с глубин её души.

— Знаешь, приходя в этот мир, люди ищут нечто хорошее: любовь, надежду, счастье, — пустилась в размышления Реджина. — Они ищут ангелов, а попадают к демонам, искусителям, развращающим их души.

— Это ты сейчас про меня? — живо и весело отреагировал Голд. — Но демоны в итоге честнее.

— Да?

— И демоны были ангелами, но пали, — продолжил Голд. — Это ангелы, уверовавшие в истинное несовершенство мира. За иными ангелами я бы и гнаться не стал, потому что их крылья не из золота. Они в позолоте, которая осыпается, прилипает к пальцам и внушает ложные надежды. Всё, что нам нужно, у нас уже есть. Мы можем быть счастливы, если поверим в это.

— Тогда мне нужно поверить и покинуть Сторибрук, — печально улыбнулась Реджина. — Моё сердце уже давно не здесь.

— И это правильно, — поддержал Голд. — Сторибрук останется, а жизнь — нет. Ты давно заслужила нечто большее. Только вот кто станет следующей Мадам Мэр? Зелена?

— А если Зелена, то ты соберёшь вещи и уедешь?

— Не могу при всём желании, — покачал головой Румпель. — Из-за сына.

— Нет, не Зелена, — вздохнула Реджина, имеющая на примете другого человека. — Я думала о Белль.

— Она откажется.

Это прозвучало чересчур уверенно.

— Такая уверенность.

— Да. Вот увидишь, — кивнул Голд. — Я готов что угодно на это поставить.

— Поспорим на пятьдесят долларов, — в шутку предложила Реджина, у которой в кармане было ровно пятьдесят долларов.

— Поспорим, — рассмеялся Голд. — На пятьдесят долларов.

Его лицо приобрело здоровый оттенок.

— Ты был доволен своей жизнью в Нью-Йорке? — спросила Реджина спустя минуту.

— Да, доволен, — он сложил руки на коленях и внимательно смотрел на неё. — У меня была прекрасная квартира и хорошая работа. И пусть мне приходилось ездить через весь Манхэттен по утрам, но зато у меня был просторный офис с огромным окном, из которого был виден весь город…

— Я серьёзно.

— Да и я серьёзно, — притворно возмутился Румпель. — Конечно, был. У меня же было всё. И при этом никто не считал меня нехорошим человеком и не ставил мне палки в колеса. Там я начал забывать, кто я на самом деле. Я определённо был счастлив и ещё буду, надеюсь. Надеюсь, что всё закончится, что я смогу уберечь от бед свою жену и наших детей. Надеюсь, что сумею построить лучший мир, где никто трижды на неделе не будет пытаться расправиться с моей дочерью. И ты тоже будешь там счастлива. И уже знаешь это. Тебе не нужны ответы.

— Да, — согласилась Реджина. — Но мне нужно было услышать.

Этот разговор успокоил её, создал нужную иллюзию и купировал страх. Им недолго пришлось сидеть в одиночестве, потому что вскоре в свой импровизированный офис вернулся Джерри Нокс.

— Мэр Миллс? — изумился Нокс. — Мистер Голд? Что вы здесь делаете?

— Мистер Нокс, — протянула Реджина с улыбкой. — Провожу вневедомственную проверку с привлечением к делу независимого эксперта.

— Мы уже уходим, — успокоил ветеринара смеющийся Голд и внезапно зажёг файербол. — Да. Точно пора.

Нокс от неожиданности попятился, но Голд быстро потушил огонёк. Они с Реджиной встали и без труда проскользнули мимо мужчины.

— Всего доброго, мистер Нокс! — любезно сказала она напоследок.

— До свидания, мадам мэр… — рассеянно отреагировал Нокс, провожая их взглядом, пока они не вышли на улицу.

— Теперь можно и переместиться, — ухмыльнулся Голд. — Скажи куда.

— Ферма Ноланов, — кивнула Реджина.

— Прошу!

— Не поздно ли для таких проверок? — насмешливо спросила Реджина.

— Никогда не поздно, дорогуша, — развёл руками Голд.

— Как скажете, учитель.

Реджина перенесла их к ферме Ноланов, недалеко от проезжей части. Про себя она приготовила новую шутку, но тут же проглотила её, потому что Голд внезапно замер. Глаза его стали совсем чёрными, а потом он потерял сознание и упал на дорогу. С самой Реджиной тоже творилось неладное, будто силы оставляли её, и мысли не задерживались в угасающем сознании. Но прежде чем окончательно утратить контроль над собой, она сумела уловить последний образ: горящие красные фары полицейского автомобиля, летящего прямо на неё.