– Живой? Да я будто заново родился! – Лёва хорошенько потянулся, будто проверяя все ли в порядке и вдруг вспомнил видение из сна: – Послушай, какой прекрасный сон мне снился – будто ангел спустился ко мне в сиянии огней. Он лечил меня и говорил со мной… что-то важное говорил, только ничего не могу вспомнить – он задумчиво пошевелил ушами, – что–то о перерождении, что-то такое удивительное. – Лёва зажмурился от удовольствия и расплылся в улыбке.

– Подумаешь, сон ему приснился. На вот, поешь, – Змей подвинул Лёве корзинку с едой, – совы тебе еды принесли. Тут рядом, у дуба великана, медведи целый склад устроили. Видимо на случай глобальной катастрофы вроде вечной зимы.

От еды шёл такой соблазнительный запах, что Лёва сразу же принялся уплетать за обе щеки всё что там было. Забыв и про сон, и про друга, которому даже не предложил разделить с ним завтрак.

Львёнок действительно чувствовал себя прекрасно. Он был абсолютно здоров и бодр, будто и не было долгого напряжённого труда, будто не было тяжёлых ушибов, больше похожих на переломы, не было мучительных ожогов и лихорадки. За ночь у него не просто прошли все раны и заново обросли шерстью – он был полон живой, озорной энергией, которой не чувствовал с прошлого лета.

– Эй, как ты меня нашёл? – Вдруг опомнился Лева. – Ты же помогал пострадавшим?

– Мы вчера с ног сбились – искали тебя. Бобр и ночью хотел продолжать поиск, хорошо, что Сова весточку на хвосте принесла. И я отправился сразу сюда. И хорошо, что поспешил – ты тут совсем дошёл. Валялся на голом камне и весь трясся и от лихорадки, и от холода.

– Так это ты меня вылечил?

– Брось. Ну, что я мог… ну, развёл костёр, дал микстуру от температуры, которую нашёл в твоей вечной аптечке у тебя же в рюкзаке. Тебе и этого хватило – вон какой здоровенный. – Змей хитро усмехнулся и в его глазах мелькнули белые искры. – На тебе пахать и пахать, а ты тут цирк изображаешь. Смертельный номер – Лёва и простуда.

– Простуда? – недоверчиво прищурился Лёва, так это от простуды у меня ребра ныли и голову ломило? От простуды значит я на лапу ступить не мог? От простуды у меня вся шерсть обгорела вместе с кожей?!

– О – о! – Змей картинно выпучил глаза, – да от простуды и не такое бывает. – Знаешь, как меня прошлой зимой ломало – страшно даже вспоминать, не то что рассказывать… – Змей скривился и равнодушно добавил – не было у тебя ни ожогов, ни переломов – выдумаешь, тоже…

Лёва хмыкнул:

– Ну-ну, хватит меня дурить – я в горящем доме побывал. Упал с крыши в самое пекло – неужели ни одного ожога, ни одного ушиба не осталось бы? И при чем тут простуда?

– Ага, горящий дом – насмешил. Всё тебе привиделось – в бреду и не такое бывает. – Да ты сам подумай, как бы я тебя вылечил, будь с тобой что-то посерьёзнее? Разве я чудотворец? Как можно перелом за одну ночь срастить? – Змей вдруг заржал, захлебываясь – Может еще скажешь, я тебе на проплешины новую шерсть наклеил?! Может мне самому себе гриву отрастить, а? Раз я такой затейник и умелец.

– Значит это не ты был тем ангелом во сне, – проговорил Лёва и нахмурился. Что-то не укладывалось у него в голове с его волшебным выздоровлением. Неужели он просто бредил в горячке и никаких падений и никаких травм действительно не было? Нет, тут явно что-то не так – подумал лев. Слишком уж яркими и подробными были его воспоминания.

– Это ты прав, ангелом я и во сне не смогу стать. – Усмехнулся Змей. Кинул взгляд вглубь пещеры и вдруг торопливо засуетился. – Давай заканчивай с едой, а то лопнешь, обжора. Нужно идти. Нас ждут. Всё страшное позади, но дед твой там с ума сходит, наверное.

Лёва в ответ только фыркнул. Слушать Змея совершенно расхотелось – враль он, похоже тот еще. Ну, и, если совсем честно, ему ну вот совершенно не хотелось никуда уходить. Он был вполне уже сыт, но нарочно, чтобы потянуть время взял яблоко и начал вдумчиво его жевать, попутно разглядывая свод пещеры, в которую проникало достаточно света.

Красотища-то какая… Лёва только сейчас, наевшись и окончательно успокоившись, увидел насколько уютное и обжитое местечко выбрала для него заботливая река. Стоило ему вчера проползти хотя бы на пару шагов вглубь, ему не пришлось бы ночевать на голом камне – пол пещеры устилал мягкий ковер свежих трав – будто для него припасенных. Эх… и крошечный родник у стены. А это что? Присмотревшись, Лёва заметил на стенах и на потолке красивую роспись, сильно повреждённую временем и оттого ещё более прекрасную в своей загадочности.

– Змей, что ты торопишься, какой-то ты сам не свой. Деду моему уже наверняка сообщили обо всём. Смотри, как тут красиво – ты уже видел это? – Лёва указал другу на причудливый орнамент в центре потолочного свода.

– Да. Ничего особенного, я такие росписи сто тысяч раз видел. Ничего тут нет интересного, пойдём уже. Доберёмся до места, я тебе такие чудесные находки покажу – ты глазам не поверишь, – торопил его Змей.

– Подожди, что ты всё спешишь, – насупился лев. – Ты может и видишь это по сто раз на дню, а я впервые. Дай рассмотреть, может и есть чудеса интереснее, но такого первого раза у меня уже не будет, – и он нарочито медленно начал рассматривать рисунки на своде.