Обоз растягивался по льду реки на километры, местные лошадки не выдерживали нагрузок. Даже прокатиться в розвальнях было проблемой. Шли под полной луной, освещавшей окрестности не хуже прожектора, глаз уже адаптировался к местным реалиям. Движение было неспешным. Не торопились лошади и люди были такими же замедленными. Медленно ходили, медленно разговаривали, похоже - это примета северных людей. Вы бы послушали, как разговаривают тетки в нашем Слободском, что под Кировом.

Края были по-прежнему глухими и безлюдными. Охрана встрепенулась, только когда мы, пройдя в водораздел Вычегды, вышли на ее лед. Нет, экстрима не было, просто дорога стала наезженной, стали попадаться селения. Где-то недалеко вверх по течению реки оставался Яренский городок , мы же продвигались вниз к месту слияния Вычегды с рекой Юг.

На одной из остановок я сидел в розвальнях и набрасывал заточенным угольком на бересте пройденный путь.

Мало ли что забудется и когда удасться вернуться назад, память - штука коварная.

Мимо мелькнул монах–чернец и подошедший сзади Ждан досадливо сказал:

– Не ко времени , атаман, резы выводишь.

– А в чем беспокойство, - улыбнулся я.

– Чернец сей писец.

– И что?

Ждан терпеливо объяснял мне мою оплошность и я понял, что составление карты на людях, это все равно как в наше время развертывание на базаре чертежей нового истребителя.

– Жди беды, - мрачно подвел он итог.

– Так может слиняем, то есть отколемся от масс.

– Некуда, да и догонят, куда мы без хороших лошадей?

– Так уходите вы.

Ждан странно посмотрел на меня.

– Прости , атаман, немец ты все же. Как же мы можем клятву нарушить?

Подумалось, а у нас слово дал, слово взял - невелика беда. Как писал поэт - честь не есть.

– Не трусь , братва, - ободрил я .- Чему бывать, того не миновать.

Однако всю оставшуюся дорогу до Устюга не оставляло чувство нависшей опасности.

Вскоре показались главы соборов Великого Устюга. Все оживились, предвкушая отдых после тяжелого перехода. Когда длинная лента обоза начала втягиваться в город, а мы шли в арьергарде , к нам подъехали трое. Один – простой монах, а вот двое остальных были явно знакомы не только с совершением святого причастия, но и обращением с хорошей дубинкой.

Я , все поняв, вопросительно повернулся к Ждану. Тот отрицательно покачал головой. Приплыли. Монах, поздоровавшись и спросив, кто мы есть, без обиняков попросил нас отдохнуть в обители, чьи церкви виднелись совсем недалеко, но в стороне от города. Приглашение было от игумена Троице-Гледенского монастыря отца Кирилла. Это было предложение, от которого нельзя было отказаться. Ежику было понятно, что в случае отказа можно потерять не только здоровье. Наши сани развернулись на развилке.

Всю короткую дорогу до обители я прикидывал варианты странного приглашения. Особых вин ни за собой, ни за спутниками вроде не наблюдалось. Да, не соблюдали посты, да, сквернословили, особенно ваш покорный слуга, Ну, прибили пару-тройку язычников, так, по их это богоугодное дело. А уж сколько вынужденных постов приняли - не счесть. Кстати, крестился я уже на автомате. Нательный крест был приватизирован из трофеев. Значит, засветились чем-то необычным. Все артефакты, вроде винтовки, зажигалок я давно запрятал подальше. Про термос я и не говорю.

Монастырь представлял из себя две деревянные церкви, хозяйственные постройки и монашеское общежитие, то есть келейную. Все это было обнесено приличным частоколом. Было понятно, что здесь нередко бывают гости незваные. А мы то званые.

В этом я убедился, когда монах повел нас не в застенки местной инквизиции, а к хозяйственным постройкам, среди которых и разместились помещения для гостей. Неспешно инок показал нам места для обустройства, мыльню и трапезную. От сердца отлегло. Ждан заметно повеселел, Артем ничего не понял, полагая, что босс уже все разрулил. Мы рассчитались с возчиками и разместили свое не такое уж и малое имущество. Руда давно была расфасована по коробам.

После тяжких мытарств скромные монашеские удобства показались мне трехзвездочным номером. Баня да еще по-белому добавила положительных эмоций. А уж когда в трапезной нам налили пива да по немалым кружкам, жизнь заиграла красками. Ждан шепнул:

– Как дорогих гостей встречают.

– Почему? Пиво, как пиво, только сильно хмелем отдает, да и слабовато.

– Олег, пиво у нас пьют по большим праздникам.

Глоток напитка застрял в глотке и подозрения вернулись. Мягко стелят, а вот как спать?

К игумену меня , причем одного, пригласили после раннего завтрака. Буквально на ходу я поинтересовался у Ждана о процедуре встречи. Ушкуйник пояснил, что сначала надо подойти к благословению и помалкивать, пока не спросят. При этом он показал, как держать руки и кланяться. Надо было видеть при этом плутовскую рожу Ждана. Видимо он окончательно утвердился, что я из франков.

Принятие благословения оказалось затруднено тем, что отец Кирилл доставал мне едва до груди и все же особых ошибок я не совершил. Подождав разрешения сесть, я ответил вопросом на вопрос. Игумен спрашивал, кто я , откуда и куда направляюсь. Я же спросил: