Около трех часов я пролежал в своей капсуле, дожидаясь утра. Знакомые слова прозвучали из динамиков. Тот, что я воспринимал как сирену. На этот раз он звучал иначе. Это был голос DS8, на не Первого. Мне оставалось только закрыть глаза и ожидать, пока меня вышвырнут наружу. Даже через веки глаз я мог увидеть яркий свет, пытающийся пронзить меня насквозь и ослепить. А дальше, солдат взял меня за рубаху и вынул наружу с такой силой, что я упал на пол, не в состоянии удержать равновесия. Это я и должен был сделать, не говоря уже под лживую маску боли на своем лице. Дальше все должно идти так же, как и вчера. К моему счастью, меня не ждал душ, как и всех остальных. Нас просто разместили у зеркал в ванной, давая нам несколько секунд на чистку зубов. Они так же перенастроили подачу воды, потому струи воды из зеркала вылетали быстро и в большом количестве. Так они хотели получше взбодрить нас, я полагаю. Собрание в зале длилось недолго. Старик лишь предупредил о наступающих процедурах и сменах плана. Он так же оставил меня в зале, когда все ушли завтракать. И я знал, по какой причине.

«Ну что же, мой юный друг. Не буду скрывать. Сегодня ты был признан виновным за причиненный нам ущерб в плане генофонда. Ты убил… довольно ценных „пациенток“ и будущих матерей. Безжалостно! Брутально! Но зато как изобретательно, позволь сказать!» — настроение у DS8 было на высоте. Он был сильно рад новостям и приказам, которые дошли до него. Возможно… он был рад моей казни, но я это этом его не спросил. У меня хранился другой вопрос.

«А насиловать девушек, по-твоему, очень похвальное дело? Если да, то я посоветовал бы похвалить Восемьдесят второго за свои старания. Посмертно.» — язвить людям я не умел. На мои «острые» слова старик лишь отвернулся, убрав улыбку со своего лица.

«Очень смешно. Ха-ха. Поделюсь с тобой секретом, дружочек. Я — не причастен к этому. Все вопросы должны идти к вашему Старшему. К Первому.» — в его словах звучала правда, но я едва мог ему верить. До тех пор, пока он не посмотрел мне в глаза, рассказывая все в подробностях. — «Первенцы всегда становятся любимцами, в вашем сленге, „Белых“. Они заранее знают о том, что происходит. Помогают в этом. Первый решается устроить обследование — он это делает. Хочет взять кого-нибудь для экспериментов — он берет. Простит защиты — идет ко мне. Он даже позволил высечь на твоей спинке кнутом, и это вполне законно! Но сейчас… хех… Он передал вас, щеночков, в мои руки. А как только я достаточно вас потискаю — все вернется на круги своя. В плане вашей судьбы, конечно же.» Теперь я точно знал свою цель. Поставил приоритеты. DS8 является Командиром среди солдат. Он только командует ими. Других задач у него нету и не должно быть. Первый — вот кто держит ключи от нашей клетки.

«Ладно. Довольно болтовни. И так время теряю. Ты! Тупица! Раз ты его принес — отнеси обратно! Выполняй!» — старик не был скромен в плане командования. Рявкнув на своего подчиненного, он заставил солдата подпрыгнуть на месте от неожиданности, на что тот кивнул в ответ, взяв меня за руку, заламывая ее и двигая меня вперед. Я даже мог услышать заглушенное «Есть!» с заметным шипением, исходящим из его шлема. Я шел неспеша, поддаваясь движениям солдата позади меня. На завтрак я не отправился, ведь старик сказал «отнести меня обратно». А это значит к капсулам. Как только мы оказались у капсул моего ряда, солдат прижал меня к дверям моей капсулы, прижимая к левой стороне шлема рукой.

«Девять Девять перенесен к капсулам. Указания?» — пока он слушал приказы от командира, я пытался не сопротивляться и дожидаться следующих действий… Вот только планы слегка изменились. Я не ожидал этого. Мои глаза были устремлены в пол, и я едва мог видеть ноги солдата. Через секунду я увидел шлем солдата, быстро ускакивающий от него со звуками… подобно пустой пластиковой ёмкости. Через еще одну секунду, солдат ослабил свою хватку, и легкий хлопок, прозвучавший сзади меня, заставил все мое тело вздрогнуть. Я все еще не двигался, наблюдая за тем, как тело солдата падало на бок. Его будто метнули в сторону, подобно игрушке. Только потом, когда меня похлопали по плечу, я обернулся. Это был Нулевой. Все еще в халате и шлеме. Без лица и голоса. Он протянул мне знакомый на вид пистолет, со знакомыми царапинами и сероватым окрасом. Тот, что моя сестра обычно использует на стрельбище. Это было баллистическим оружием, но я уже неплохо изучил детали броне-костюма солдат. В нем были слабые места, не прикрывающие самые гибкие части тела, вроде локтей, колен и шеи. Обойма была полной. Я заранее ее проверил, пока Нулевой оглядывал комнату.

«Красное устройство хранения. Файлы „Первый файл“ и „Девяносто девятый файл“. Я оставил его в столе.» — я ответил коротко и ясно на то, что ожидал услышать Нулевой. Он кивнул мне в согласие, передав небольшой, помятый кусок от упаковки с едой, на обратной стороне которой было что-то написано. Пока я читал сообщение, Нулевой прятал тело солдата и поглядывал на странный прибор, прикрепленный к его запястью.

«Твоя сестра находятся в Мед. отсеке с Девяностым. Замок был заварен. Никто не пройдет к ним. Девяносто восьмая добавит свои слова к твоим, и присоединимся мы к ней не скоро. Как только мы услышим твою запись — это будет началом нашего шоу в столовой. Стой за моей спиной ВСЕГДА.»

Наше продвижение вперед было скрытным. Если кто-то попадался на пути — я прятался в комнатах за сафиритовыми стенами, а Нулевой пытался обезвредить солдата и убрать тела. Я помогал ему в этом. Как только он снимал с солдата шлем, я выстреливал оглушенному бойцу в голову, даже не дожидаясь сигнала. Все, что нам было нужно — энергетическое оружие и неповрежденный бронекостюм. Нулевой одел бронекостюм первого убитого солдата еще тогда, когда я читал его записку, оставив на себе только шлем, который был частью еще одного костюма. На счет шума и следов я не слишком беспокоился. Пока пол и сафиритовые плиты краснели, готовясь смыть свежую кровь, мы двигались вперед, к своей цели. Нулевой оградил меня рукой у входа в коридор, ведущий к столовой, передавая мне запасное оружие, которое он прихватил с собой и поверженного солдата. Это была Энергетическая винтовка. Не слишком тяжелая, длинная и не особо удобная. Пользоваться такими я не совсем умел, но найти курок у этой винтовки не составило труда. Кивнув Нулевому в согласие, я начал ждать сигнала. Дожидаться знакомого шипения динамиков. Нам нужно было держать позицию и штурмовать тогда, когда он сочтет это необходимым. Меня пронзал страх, руки дрожали, но я не переставал напоминать себе: «Стой. Сзади. Него.» Момент был близок. Динамики издали легкий щелчок и шипение.

«Мои Братья и Сестры находятся в несправедливых „руках судьбы“. Весь этот комплекс создан для того, чтобы мы страдали. Долго и болезненно страдали, отдавая свою кровь. Разве это не ужасно? Разве это справедливо?! Нет! У „Белых“ нету никаких прав на наши жизни! На нашу судьбу!» — Странные высказывания в динамиках, которые воспроизводились моим громким голосом, заставили солдат занервничать. Они решили начать движение к Медицинскому отсеку, откуда и шла передача этого сообщения, и только тогда Нулевой выглянул из угла, сделав свой первый выстрел из винтовки. Я последовал его примеру, сделав два выстрела по солдатскому ряду. Никто не ожидал нашего появления и сопротивления. Двое солдат быстро рухнули на пол, посеяв панику среди остального отряда, заставив их бежать назад. Это был самый плохой ход с их стороны. Я и Нулевой сделали несколько выстрелов в их спины, оставив в живых лишь одного солдата, который смог забежать за угол коридора. И пока он звал подкрепление, а мы с Нулевым продвигались дальше по коридору, стараясь вновь взять солдат врасплох — моя запись продолжала воспроизводиться в динамиках по всему комплексу. — «Мы тоже люди! У нас тоже есть права и привилегии! Если нас считают скотом, которым нужно управлять… который нужно резать и употреблять… Я докажу им обратное! Мы докажем им обратное! Не доверяйте „Белым“! Не доверяйте Первому! Он предал всех нас! Отдал нас в руки живодерам и маньякам! Он отдал наших сестер из Тридцатого ряда насильникам! Он пытался убить меня даже тогда, когда я был на грани смерти! Когда я был в коме! И если вы все еще не убеждены в моей правоте — он сам докажет вам это!»