Так после одного из самых обыденных рабочих дней, шли мы с вулкана с Саввой. Он всю дорогу рассказывал мне про свою службу в армии, точнее служил он на флоте, правда, не на корабле, а на РЛС на Кольском полуострове. Тем не менее, довольно интересный был рассказ, особенно то, как он шантажировал начальника РЛС тем, что тот сливал дизельное топливо с камазов, в обмен на спокойную службу. Рассказ был настолько увлекательным, что я не сразу заметил, как прямо наперерез нам идёт мужик в коричневой шубе. Точнее даже не идёт, а ползёт на четвереньках. Странно это, в такой глуши встретить мужика в шубе, да ещё и на четвереньках. Что он тут забыл? Вот только может это и вовсе не мужик, но только кто тогда? Медведь что ли? Все часто рассказывают, что видят медведей по дороге, но я считал, что со мной почему-то вряд ли такое может произойти. Потому я и никогда фаер даже из рюкзака и близко к себе не доставал. А тут пригодилось, мужик чего-то странный, или не мужик совсем. А кто? Медведь?

– Медведь - крикнул я, и он остановился метрах в двадцати, с любопытством уставившись на меня.

"Человек" - видимо это промелькнуло в его голове. И мы стали смотреть друг на друга, он был такой светло коричневый, совсем молодой, полон юношеского любопытства. И я - грязный, как бомж, уже совсем не молод и безразличен к окружающему. Говорят, противоположности притягиваются, вот мы и встретились, две противоположности. Молодой медведь и немолодой человек, кто же победит в этой схватке? Савва?

– Эээ - закричал Савва на медведя, и тот неспешно побежал дальше, однако, через метров десять снова остановился, и вновь принялся изучать нас. К этому времени я, правда, уже достал фаер и держал в руках кольцо, готовясь поджечь его в случае атаки. Но медведь, завидев фаер, подумал: "Понаехали тут, хулиганы" и пошёл прочь в молочную пелену тумана. А мы пошли своей дорогой, периодически оглядываясь, не следит ли за нами истинный хозяин этих мест.

21-08-2017 вулкан Кудрявый. Итуруп.

14. Великий хитрец.

В лагере на Тёплом озере и на вулкане началась неожиданная суета. Темпы строительства домика были стремительно форсированы, спешно колотились кровати, вещи неслыханные для простого полевика. Валом заготовлялась рыба, а по факту обычное браконьерство, которое для маскировки по рации именовали не иначе как "отбором проб по геологии", так как все каналы прослушивали пограничники. Потом оказалось, что шесть человек выселяют из своей палатки. На вопрос из-за кого вся эта суета, Антоха сухо бросил на ходу:

– Генрих...

– Кто это?

– Ты что не знаешь?!.

– Нет...
– усмехнулся я, и добавил, - а должен знать?

– Ну, это из самых заслуженных вулканологов Сахалина, он и открыл минерал рениит.

– Вот, как...

– Ну и это отец Миши Штейнберга, генерального директора местной шараги.

Собственно так и оказалось, Генрих Семёнович много лет своей жизни отдал развитию местной геологии и вулканологии и в частности изучению рения на вулкане Кудрявом. И вот под склон лет старик захотел вспомнить молодость и пожить пару месяцев на вулкане, что поспешил обеспечить с надлежащим комфортом его сын. Пожилые люди сентиментальны, им хочется окунуться в атмосферу прошлого, когда они были молоды, полны сил и вся жизнь была впереди. Поэтому когда их жизнь близится к логическому завершению, ностальгия по тому времени, как бальзам на их израненную суровой реальностью душу. И это очень замечательно, когда дети могут исполнить такую простую мечту своих родителей. Ведь по факту Генрих там никому не нужен, он просто ходит, гуляет, ест макароны с тушёнкой, пьёт коньяк, развлечения ради ходит с каким-то прибором и геологическим молотком, делая никому не нужные замеры. Женя остроумно заметил: "Играет в геолога", пожалуй, ведь старики совсем как дети. Зато внутренне ощущает себя по-прежнему нужным, особенно, если попадётся под руку молодой геолог, который решится послушать баек старика, то попадает на пару часов в экскурс истории Сахалина и Курильских островов, а также местной геологии. Такой жертвой по приезду первым стал наш Жека, который сразу на полтора часа угодил под эту тему. Удивительно только, что сын плохо организовал праздничный ужин для папы, ведь если бы не мы с Жекой, то все по большому счёту остались бы голодными, ибо большинство приехавших сюда, были с виду обычными туристами, больше привыкшими выезжать на шашлыки в близлежащий парк. Сейчас топографам даже не нужно ходить никуда, они просто приезжают с квардокоптером и, сидя на месте, ведут всю съёмку с воздуха. Поэтому они, скорее всего, ожидали увидеть на вулкане летнее кафе с официантками, но никак не старые сараи с грязными небритыми потными мужиками. Хотя, возможно, это были геологи. Ну, конечно, ведь первым делом по приезду началось распитие спиртного, значит это точно геологи. А работающие геологи на вулкане, которые себя гордо именуют вулканологами, даже придумали оправдание этой пагубной привычки.

– Когда надышишься серных газов, - сказал захмелевший заместитель Генриха, и по совместительству родственник Якова, - то самое первое средство против отёка лёгких - это выпить спиртного, ведь алкоголь расширяет сосуды.

Нельзя сказать, что он был неправ, однако, расширив сосуды, алкоголь позже ещё больше их суживает. Ну да ладно, человек, что угодно придумает, чтоб оправдать свои слабости. Главное, что эти посиделки пришлись по душе Генриху, который ещё долго травил всем байки о своей молодости. Хотя вулкан явно был недоволен, ибо в этом день нельзя было выйти на улицу без противогаза, так как всю седловину, где располагался лагерь, окутало густым облаком серных газов. Ну что поделать, вулкан тоже живой, возможно, у него свои причины не любить Генриха, а потому хотелось устроить ему маленький вулканический холокостик. Ибо с тех пор, как он там поселился, седловину стало чаще давить удушливыми едкими газами, что раньше происходило на порядок реже, поэтому жителям вулкана житься стало хуже. Да и ещё родственник Якова, а по совместительству заместитель Генриха, захватил в свои руки местную кухню и на ней сразу пропали все продукты, в чём он, разумеется, сразу же обвинил предыдущего повара. Характер питания постояльцев вулкана изменился мгновенно. Количество приёмов пищи сократилось до двух, а количество порций едва ли можно было бы назвать достаточным для взрослого, физически работающего человека. Да и пустой гречкой на воде и луком вряд ли можно насытиться. Приносили и масло сливочное и сыр и сгущёнку, но до стола, почему-то, кроме сырого лука ничего не доходило. Хотя всё верно это, какой ещё человек мог стать заместителем академика самой толерантной национальности. И я сразу вспомнил этот анекдот, когда умирает старый еврей и его последним желанием становится стакан чая с двумя ложками сахара. Удивлённые родственники восклицают:

– Почему такое странное желание?

– Понимаете, всю свою жизнь я пил чай дома с одной ложкой сахара, а в гостях с тремя, но люблю-то я с двумя ложками сахара.

Вот так мы стали питаться почти кошерно, аскетично, развивая непривязанность к удовлетворению своего чрева.

28-08-2017. Вулкан Кудрявый. Итуруп.

15. Разговоры о кинематографе.

С утра вершина вулкана была окутана туманом и моросью, с видимостью до пяти метров. Долгожданного вертолёта ждать не приходилось, что приводило всех в уныние, ведь воды осталось всего пять литров, а с постоянной традицией пить чай они улетели бы в раз. Благо Жека запрятал ещё несколько литров про запас. Хотя геологи усиленно шакалили в поисках долгожданного чая, их удавалось урезонивать до поры до времени. Однако скоро природа таки смилостивилась над нами грешными и неожиданным ветром минут за десять разметала весь туман над вулканом, и лучи солнца хлынули на седловину. Хорошая погода длилась часа четыре, но этого хватило, чтобы выгрузить груз и слетать и привезти две тонны воды, которых с такими объёмами пития чая, дай Бог, на месяц бы хватило. Кроме воды привезли ещё кучу установок для добычи рения, и нас попросили помочь разгрузить. Правда, людей суетившихся вокруг вертолёта с видеокамерами было гораздо больше, чем пытавшихся выгрузить оборудование, оно и понятно, ведь желающих заполучить классные видеокадры с халявного путешествия на Итуруп было куда больше, чем желающих заполучить межпозвоночную грыжу или остеохондроз поясничного отдела позвоночника. Среди людей, снимавших на камеру происходящее, один явно выделялся наличием более профессиональной камеры, да и вообще, как орудовал он более умело. Как оказалось потом, это был легендарный Золтон, которого я по какой-то причине вначале именовал не иначе, как Жолтон, видимо сказалась польская наследственность. Сказали, что он чех и уже давно катается сюда, как видеооператор и давний знакомый Генриха. По-русски говорил он довольно хорошо, хоть и с явным акцентом. В первую ночь Золтон чуть не упал с полки в кунге, однако на вторую явно приноровился и спал спокойно. А на утро завидев, как я пишу дневник на нетбуке, подсел и полюбопытствовал, что я делаю за нетбуком:

– Смотришь фильмы?

– Нет, я описываю происходящее вокруг: ситуации, люди, факты.

– Ты писатель?

– Ну, это громко сказано. Я пробую себя на этом поприще, вот написал один роман, выложил его в интернет, так как денег на издание пока нет, да и желающих его издавать. А так сейчас в работе над тремя произведениями. А ты Золтон? Из Чехии?

– Нет, я венгр.

– Из Будапешта?

– Раньше там жил, сейчас в деревне.

– Ты снимаешь здесь фильм?

– Нет, это нельзя назвать фильмом, продолжительность всего десять минут, это скорее короткий ролик по заказу инвестора о происходящем тут. Вообще я документалист и снимаю документальное кино.