— Обратите внимание, господа, — голос госпожи Шварцхаар, звучавший по-академически сухо, наполнил маленькую лабораторию, удивительным образом перекрывая собой вопли слуги герцога, — так как на восстановление организм тратит собственные ресурсы, то в этот раз рост конечностей происходит значительно медленнее, чем в прошлый. Смотрите, как похудел подопытный. Но это поправимо. Несколько дней отдыха, раствор кровянки[4] и нормальное питание поставят его на…хм… ноги.

И действительно, Вильхе как будто усох. Лицо его, прежде круглое, вытянулось, скулы ясно выступили вперёд, и бился он уже не так сильно. Грегори отдуваясь и вытирая одной рукой окровавленный лоб, придержал слугу другой. Выглядел граф не хуже, чем какой-нибудь упырь из могилы. Весь в крови, волосы слиплись от пота и свисали неряшливыми палами. Дорогой камзол был безвозвратно испорчен, а рукав отодран наполовину. Грегори часто дышал, пытаясь успокоить разошедшееся сердце. Короткая и неожиданная схватка, учитывая недавний приступ, далась ему очень тяжело. Но всё-таки граф нашёл в себе силы поднялся на ноги, и склонился над тихо скулившем Шнидке.

— Вильхе, — позвал граф.

— Да, ваше сиятельство, — прозвучал в ответ слабый голос.

— Встать сможешь? — Грегори протянул Вильхе руку, и тот, ухватившись за неё, поднялся на обе выросшие заново ноги. Слуга герцога поглядел вниз и на его лице отразились недавняя боль и ужас. Из хирургически аккуратных обрезков его штанин выглядывали две белые, но измазанные в крови ноги.

Потрясённые гости госпожи Шварцхаар стояли в стороне, не в силах проронить ни слова. У многих на лицах читался ужас и отвращение. Виктор фон Берге задумчиво рассматривал своего слугу так, словно впервые увидел его. Лицо герцога, в противоположность всем остальным, выражало неподдельный интерес к происходящему.

— Ваша светлость, могу ли я продолжить демонстрацию? — вновь голос Марты сопровождало странное гнусавое эхо. Грегори и Вильхе одновременно повернулись к говорившей колдунье. Госпожа Шварцхаар стояла в одном шаге от них. Выглядела она жутко: волосы растрёпаны, вся в крови, платье больше напоминает широкий фартук мясника, чем то лёгкое и белоснежное одеяние, каким оно было совсем недавно. Как раз сейчас колдунья держала на руках отрубленные конечности Вильхе. «Как дрова из поленницы» — подумалось почему-то Грегори. Граф почувствовал, как его начинает подташнивать. Из отрубленных ног прямо на платье и под ноги Марты текли тонкие струйки крови.

— Что же, — холодный голос герцога оторвал Грегори от созерцания бывших ног Вильхе. Глаза графа, как и всех присутствующих в лаборатории устремились на Виктора фон Берге, — вы не обманули меня, госпожа Шварцхаар. Весьма впечатляющая демонстрация. И результаты недурственны. Но Вильхе уже на пределе, а я не хотел бы лишаться такого способного помощника.

— Вильхе? — Марта вопросительно посмотрела на слугу герцога, и тот судорожно кивнул, соглашаясь. Улыбнувшись, колдунья отбросила отрубленные ноги в ту же сторону, куда недавно отправились и кисти. Два мягких шлепка, раздавшихся после этого, вывели Грегори из оцепенения.

— Ваша светлость, — граф фон Ляхт бросился к герцогу, — это же самая настоящая пытка! Остановите его, прошу вас! Он же не понимает, что делает. Взгляните на него!

— Граф, — голос герцога был жёсток и непререкаем, — если Вильхе считает, что сможет всё это выдержать, то я не против, чтобы он попробовал ещё раз. Это его выбор, и я его уважаю. И… не разочаровывайте меня, Грегори. У меня на ваш счёт большие планы. Давайте Марта, удивите нас снова!

— Как пожелаете, ваша светлость — госпожа Шварцхааар обаятельно улыбнулась, присев в книксен, а потом молниеносным движением нанесла удар открытой ладонью в спину стоявшего перед ней Вильхе.

Раздался противный хруст, такой, словно ломали толстую сухую ветку. Вильхе на секунду замер с перекошенным от боли лицом, а потом медленно и беззвучно осел прямо в руки кинувшегося к нему графа фон Ляйхта.

— Я сломала ему позвоночник, ваша светлость, — сухой и академический голос госпожи Шварцхаар звучал в абсолютной, мертвой тишине, — более того, я пробила кишечник, и сейчас его содержимое отравляет всё вокруг себя. Добавьте к этому обильное внутреннее кровотечение, а так же отбитые печень, селезёнку, почки и шок от полученного удара. Травма не совместимая с жизнью. Тут возможно не справятся даже академические маги и природные витаманты. Но зелье справится. Смотрите, смотрите же!

Вильхе слабо пошевелился. Он лежал на руках Грегори фон Ляйхта словно безвольная кукла, почти не подавая признаков жизни. Истощённое лицо всегда бесстрастного и безропотного исполнителя воли герцога исказила ужасная гримаса боли и отчаянья. Графу показалось, что Вильхе пытается повернуть свою голову, что бы найти глазами Виктора фон Берге. Но не герцога хотел увидеть слуга.

Слабый стон боли, сорвавшийся с его губ, услышал сначала лишь граф, но в следующее мгновение Вильхе застонал отчётливее, и его услышали все.

— Положите его на пол, граф — раздался голос госпожи Шварцхаар. Не смея ослушаться, Грегори осторожно положил слугу герцога прямо на густеющую кровь. Намеренно или случайно, но Марта стала прямо напротив них, и глаза Шнидке встретились с взглядом Марты.

Губы Вильхе тронула слабая улыбка, и он попытался поднять руку, тянясь к колдунье. Марта улыбнулась ему, и попробовала оттереть пот со лба. Но вместо этого ещё сильнее размазала кровь, у себя на лице.

— Ваша светлость, могу ли я попросить у вас платок? — спросила Марта, не отрывая взгляда от Вильхе, который начинал шевелиться всё сильнее, — свой я, к сожалению, забыла в гостиной.