Ведь все должно совершаться, как жертвоприношение, все активности должны иметь Единое Божественное в качестве своей цели и сущности своего значения. Целью Йогина в науках, которые созданы для знания, будет исследовать и понять работы божественного Сознания-Могущества в человеке и (других) созданиях и вещах и силах, его мастерство исполнения таинств, символы, в которые он облекает манифестацию. Целью Йогина в практических науках, ментальных и физических ли, или оккультных и психических будет вступить на пути Божественного и в его процессы, узнать материалы и средства для работы, данной нам, так чтобы мы могли использовать это знание для сознательного и безошибочного выражения мастерства, радости и само-свершения духа. Целью Йогина в Искусствах будет не просто эстетическое, ментальное или витальное удовлетворение но, видя Божественное везде, почитая его раскрытием значение его работ, выразить то Единое Божественное в богах и людях и существах и объектах. Теория, которая видит тесную связь между религиозным стремлением и наиболее истинным и великим Искусством является, по сути, верной; но мы должны заменить смешанный и неопределенный религиозный мотив духовным стремлением, видением, интерпретирующим опытом. Ведь чем более широким и всесторонним является видение, тем более оно содержит в себе чувство спрятанного Божественного в человечестве и во всех вещах, и возвышается над поверхностной религиозностью в духовную жизнь, тем более светлым, гибким, глубоким и мощным будет то Искусство, что берет начало из высокого мотива. Отличием Йогина от других людей является то, что он живет в более широком и высоком духовном сознании; вся его работа знания или творчества должна поэтому исходить оттуда: это не должно быть сделано в разуме, - ведь большие правду и видение, чем у ментального человека, он должен выразить, или скорее, это они нажимают, чтобы выразить себя через него и формировать его работы, не для его персонального удовлетворения, но для божественной цели.

В то же время Йогин, который знает Высочайшее, не подчинен никакой необходимости или принуждению в этих активностях; потому что для него они не долг, не необходимое занятие для разума, не высокое развлечение, не навязаны наиболее величественной человеческой целью. Он не привязан, не связан и не ограничен никакой (из них), и не имеет никакого персонального побуждения славы, величия или персонального удовлетворения в этих работах; он может оставить их или продолжать, как Божественное повелевает в нем, но у него нет необходимости и оставлять их в поисках высшего интегрального знания. Он будет делать эти вещи именно так, как высшая Сила действует и творит, для определенной духовной радости в творении и выражении, или чтобы помочь в удерживании вместе и правильном упорядочении или руководстве этим миром Божественных работ. Гита учит, что человек знания даст своим жизненным путем тем, у кого еще нет духовного сознания, любовь и привычку ко всем работам, а не только к действиям, признанным благочестивыми, религиозными и аскетическими по своему характеру; он не будет уводить людей от действий в мире своим примером. Ведь мир должен развиваться в своем великом направленном вверх стремлении; человек и нации не должны быть приведены к уменьшению даже невежественной активности в (еще) худшее неведение неактивности или пасть в то жалкое разрушение и склонность к разложению, которые приходят в его общества и к народам, когда там господствует тамасический принцип, принцип либо темного замешательства и заблуждения, либо усталости и инерции. "Потому что я также", - говорит Господь в Гите - "не имею необходимости совершать работы, так как нет ничего, что я не имел бы или хотел бы приобрести, тем не менее совершаю работы в мире; так как если бы я не совершал работ, все законы пришли бы в смятение, миры погрузились бы в хаос, и я был бы разрушителем этих народов." Духовная жизнь не нуждается, для своей чистоты, в уничтожении интереса ко всем вещам, кроме Невыразимого или в срезании под корень Наук, Искусств и Жизни. Вполне может быть одним из эффектов интегрального духовного знания и активности поднятие их из их ограничений, замена невежественного, ограниченного, прохладного или беспокойного наслаждения нашего разума в них на свободное, интенсивное и возвышающее побуждение восторга и дать им новый источник созидательной духовной энергии и вдохновения, которыми они могут быть приведены быстрее и глубже к их абсолютному свету в знании и к своим еще невиданным возможностям и наиболее динамической энергии содержания, формы и практики. Одна необходимая вещь должна преследоваться с самого начала и всегда; но все остальные вещи придут с ней как ее результат, и придут как взращенные и измененные в ее собственном свете и как части ее самовыражающей силы.

**

Таковы истинные отношения между божественным и человеческим знанием; вовсе не разделение на в корне различающиеся области, священную и мирскую, является сутью различия, но характер сознания позади работы. Является человеческим все (то) знание, которое исходит из обычного ментального сознания, заинтересованного во внешних или верхних пластах вещей, в процессе, в феномене ради него самого или ради некой поверхностной пользы или ментального или витального удовлетворения Желания или Интеллекта. Но та же самая активность знания может стать частью Йоги, если она исходит из духовного или одухотворенного сознания, которое ищет и находит во всем, что оно изучает и постигает, присутствие безвременного Вечного и пути манифестации Вечного во Времени. Очевидно, что потребность концентрации, необходимой для выхода из Неведения, может сделать нужным для искателя собрать все его энергии и сосредоточить их только на том, что поможет переходу, и отставить в сторону или подчинить на время все, что не направлено непосредственно к единой цели. Он может обнаружить, что тот или иной поиск человеческого знания, с которым он привык иметь дело посредством поверхностной энергии разума все еще переносит его, по причине склонности или обыкновения, из глубин на поверхность или вниз с вершин, которые он покорил, или к которым приближается, на низшие уровни. Эти активности тогда, возможно, должны быть временно прекращены или отложены до тех пор пока, незыблемый в высшем сознании, он не (становится) способен обратить его энергии ко всем ментальным областям; тогда, подчиненные этому свету или поднятые в него, они превращаются, благодаря трансформации его сознания, в сферу деятельности духовного и божественного. Все, что не может быть так трансформировано, или отказывается быть частью божественного сознания, он оставит без колебаний, но без какой-либо предвзятой предубежденности насчет их пустоты или неспособности быть элементами новой внутренней жизни. Не может быть фиксированного ментального теста или принципа для этих вещей; он не будет поэтому следовать неизменному правилу, но примет или отвергнет активность разума в соответствии со своим чувством, интуицией или опытом, пока более великие Могущество или Свет еще не (находятся) здесь, чтобы сосредоточить свой безошибочный испытующий взгляд на всем, что есть внизу, и выбрать или отвергнуть свой материал из того, что человеческая эволюция подготовила для божественного труда.

Как именно или через какие стадии это продвижение и изменение будет иметь место, должно зависеть от форм, нужд и энергий индивидуальной природы. В духовной сфере сущность всегда одна, но там есть также (и) бесконечное разнообразие и, во всяком случае в интегральной Йоге, жесткость точного и определенного ментального правила редко применима, ведь даже когда они идут в одном направлении, никакие две натуры не развиваются в точности по одним и тем же линиям, одними и теми же сериями шагов или полностью идентично в стадиях своего прогресса. Можно даже сказать, что логических последовательностей стадий прогресса могло бы быть слишком много в этом порядке. Вначале, имеется большой поворот, в котором все естественные ментальные активности, свойственные индивидуальной природе, подняты или обращены к более высокой точке зрения и посвящены душой в нас, психическим существом, жрецом жертвоприношения, божественному служению; затем, имеется попытка к восхождению существа и привнесение Света и Могущества, свойственных некой новой высоте сознания, взятой его направленным вверх усилием, вниз, во все действия знания. Здесь может иметь место сильная концентрация на внутреннем центральном изменении сознания, и оставление большей части идущей наружу ментальной жизни, или также ее низведение на незначительное и подчиненное место. На различных стадиях она или части ее могут приниматься опять время от времени, чтобы посмотреть, насколько глубоко новое внутреннее психическое и духовное сознание может быть привнесено в ее движение; но то принуждение природы или темперамента, которое у человеческих существ делает необходимым один вид активности или другой, и заставляет их казаться почти незаменимой частью существования, будет уменьшено и в конечном счете не будет оставлено никакой привязанности, никакого низшего принуждения или движущей силы не будет чувствоваться где-либо. Только Божественное будет иметь значение, исключительно Божественное будет единственной потребностью всего существа, если есть какое-либо принуждение к активности, оно будет не принуждением навязанного желания или силы Природы, но светлым водительством некого более великого Сознания-Силы, которое становится все более и более единственной мотивирующей энергией всего существования. C другой стороны, является возможным в любой период духовного развития и то, что будет получен опыт расширения, скорее, чем ограничения активностей; возможно открытие новых способностей ментального созидания и новых областей знания благодаря чудесному касанию Йогической Шакти. Эстетическое чувство, сила артистического творчества в одной области или во многих областях сразу, талант или гений литературного выражения, способность к метафизическому мышлению, любая сила глаз или ушей или рук или сила разума может быть пробуждена там, где ничто не проявлялось ранее. Божественное внутри может выбросить эти скрытые сокровища из глубин, в которых они были скрыты, или Сила сверху может влить свои энергии, чтобы снарядить инструментальную природу для активности или творчества, в котором ей предназначено быть каналом или строителем. Но, каким бы ни был метод хода развития, избранный скрытым Мастером Йоги, обычной кульминацией этой стадии является растущее сознание (присутствия) его наверху как движущего, принимающего решения, придающего форму всем движениям разума и всем активностям знания.

Существуют два признака трансформации разума знания и работ знания искателя из движения Неведения в движение освобожденного сознания, работающего частично, а затем полностью в свете Духа. Сначала происходит центральное изменение сознания и рост непосредственного опыта, видения, чувствования Высшего и космического существования, Божественного в себе и Божественного во всех вещах; разум поднимется в возрастающую занятость (только) этим, первым и главнейшим, и почувствует себя возвышающимся, расширяющимся в более и более светлых средствах выражения единого фундаментального знания. Но также центральное сознание по мере этого обращения будет принимать (на себя) все более и более внешние ментальные активности знания, и обращать их в часть себя или в присоединенную область; оно будет вливать в них свое более подлинное движение и делать более и более одухотворенный и освещенный разум своим инструментом в этих поверхностных областях, своих новых завоеваниях, так же как и в его собственной духовной империи. И то будет вторым знаком, знаком определенного завершения и совершенства, что Божественное само станет Познающим, и все внутренние движения, включая активности того, что было когда-то чисто человеческим ментальным действием, станут его полем знания. Будет все меньше и меньше индивидуального выбора, мнения, предпочтения, все меньше и меньше интеллектуализации, ментальных сплетений, мозгового каторжного труда; Свет внутри будет видеть все, что должно быть увидено, знать все, что должно быть познано, развивать, создавать, организовывать. Именно внутренний Знающий будет совершать в освобожденном и универсализированном уме индивидуума работы всеобъемлющего знания.

Эти два изменения являются знаками первого свершения, при котором активности ментальной природы подняты, одухотворены, расширены, универсализированы, освобождены, приведены к осознанию своей истинной цели как проведения в жизнь Божественного, создающего и развивающего свою манифестацию во временной вселенной. Но это не может быть всей широтой трансформации; это не те пределы, в которых интегральный искатель должен продолжить свое восхождение или заключить расширение своей природы. Ведь если бы это было так, знание оставалось бы все еще работой разума, освобожденного, универсализированного, одухотворенного, но все еще, как всякий разум должен быть, сравнительно ограниченного, относительного, несовершенного в самой сути своего динамизма; оно отражало бы светоносно великие конструкции Истины, но не двигалось бы в сфере, где Истина является подлинной, непосредственной, наивысшей и естественной. Есть восхождение, которое еще должно быть сделано с этой высоты, посредством которого одухотворенный разум превзойдет себя, и превратится в супраментальную энергию знания. Уже в процессе одухотворения он начинает выходить из сверкающей нищеты человеческого интеллекта; он будет взбираться постепенно в чистые широкие богатства высшего разума, и далее, в сияющие зоны еще более великого свободного интеллекта, озаренного Светом свыше. С этого момента он начнет чувствовать более свободно, принимать с менее смешанной реакцией сияющие начала Интуиции, не освещенные, но светящиеся сами по себе, истинные сами по себе, более не всецело ментальные и из-за этого подверженные многочисленным вмешательствам ошибки. Здесь также не конец, так как он должен подняться еще выше, в подлинную область той неурезанной Интуиции, первого непосредственного света самосознания сущностного Бытия и, выше его, достичь того, из чего этот свет исходит. Потому что существует Сверхразум над Разумом, сила более изначальная и динамичная, которая поддерживает Разум, видит его как уменьшенное излучение из себя, использует его, как передающую зону, или проход вниз, или инструмент для творений в Неведении. Последним шагом восхождения было бы превосхождение самого Сверхразума, или его возвращение в его собственный, еще более великий источник, его превращение в супраментальный свет Божественного Гносиса. Ведь там, в супраментальном свете, находится местопребывание божественного Истины-Сознания, которое естественно обладает в нем, как не может обладать никакое другое сознание ниже, энергией организовывать работы Истины, которая более не запятнана тенью космического Несознания и Неведения. Достичь там, а затем принести вниз, супраментальный динамизм, который может трансформировать Неведение, является далекой, но обязательной целью интегральной Йоги.

По мере того, как свет каждой из этих более высоких энергий обращается к человеческим активностям знания, любое различие священного и мирского, человеческого и божественного начинает все более угасать, пока окончательно не исчезает как ненужное; ведь что бы ни было затронуто и окончательно проникнуто Божественным Гносисом - оно преображается и становится движением его собственного Света и Энергии, свободным от замутнений и ограничений низшего интеллекта. Вовсе не отделение каких-либо активностей, но трансформация их всех посредством изменения несущего сознания является способом освобождения, восхождение жертвоприношения знания к более великому и всегда более великому свету и силе. Все работы разума и интеллекта должны быть сначала возвышены и расширены, затем освещены, подняты в область более высокого Интеллекта, потом переведены в работы более великой не-ментальной Интуиции, затем опять трансформированы в динамические потоки Сверхразумного излучения, а те преобразованы в широкий свет и суверенность супраментального Гносиса. Это и есть то, что эволюция сознания в мире несет, предопределенное, но скрытое в своем семени и в напрягающемся, тянущемся намерении своего процесса, и не может этот процесс, эта эволюция остановиться, пока она не развила инструменты совершенной, вместо своей сейчас несовершенной манифестации Духа.

**

Если знание является широчайшей энергией сознания, и его функция освобождать и освещать, все же любовь является глубочайшей и самой интенсивной, и ее привилегия - быть ключом к самым проникновенным и тайным уголкам Божественной Мистерии. Человек, поскольку он - ментальное существо, склонен придавать величайшее значение мыслящему разуму, и его рассудку и воле и его способу достижения и выполнения Истины, и даже, он склонен полагать, что другого не существует. Сердце с его эмоциями и неисчислимыми движениями является для взгляда его интеллекта темной, неуверенной, и часто опасной и вводящей в заблуждение энергией, которая нуждается в том, чтобы находиться под контролем рассудка и ментальной воли и интеллекта. И все же существует в сердце, или позади него более проникновенный мистический свет, который, если не то, что мы зовем интуицией - ведь она, хотя и не из разума, все же нисходит через разум - имеет все же прямое касание Истины и ближе к Божественному, чем человеческий интеллект в его гордости знания. В соответствии с древними учениями, место имманентного Божественного, скрытый Пуруша, находится в мистическом сердце, - тайной пещере сердца, hrdaye guhayam, куда его помещают Упанишады, - и, в сответствии с опытом многих Йогинов, именно из глубин приходит голос, или дыхание внутреннего оракула.