– В тот раз ты обманула меня, - проговорила первая хранительница недобро.

Но это всё, что она успела произнесли, прежде чем оказалась затянутой моим пёрышком. Жёлтое обратилось в коричневое, я подхватила его острым клювом и повернула к всё несмолкающему Шепчущему лесу. Он тревожился, требовал объяснений и ждал необратимых перемен.

Уже скоро коричневое пёрышко опустилось на край пророческого круга, вернув себе человеческий облик.

– Гляди, - сказала я первой хранительнице.
– Не своди взгляда. Много веков назад на Шабаше ведьмы заключили соглашение с природой, прочертили границы, обещав, что никто из людей не возьмёт от природы больше необходимого, а природа в свою очередь не станет губить людей. Медведь, вдруг покинувший свою уютную обитель, чтобы напасть на город - дурной знак. Я уже давно ощущаю странные вибрации, но они ничего мне не говорят. Тогда я решила обратиться к Древним. Там на границе миров есть ответы на всё.

Сделав несколько шагов, я нависла над алтарём, позволив единственной слезе скатится по моей щеке и упасть в каменную чашу. Начертанные символы ключа заискрились огнём. И, пока они пылали, надо мной выросла исполинская тень в блестящем металлическом одеянии с плоской железной веткой, стиснутой в руках. В её огромных глубоких как озёра глазах застыло отражение нашего общего неотвратимого грядущего. Я услышала вопли и рыдания, доносившиеся словно издалека, они пронзили моё сердце. Первая хранительница, стоящая в круге, тоже всё видела и слышала. И чувствовала, как ледяная рука сдавила шею, высоко подняв, и швырнула на колени. «Там тебе самое место... Там тебе самое место...», - угрожающе гремел голос. Звон ломающихся цепей и воинственный крик стали ответом. Тень увеличивалась, пока не затмила собой поляну, покрыв всё, а на её голове не вырос цветок с острыми лепестками. Но это было лишь началом…

Ноги подкосились. Истощившись и испытав небывалое потрясение, я тяжело рухнула на землю, провалившись в забытьё.

Когда же сознание вернулось ко мне, чужая рука протирала лоб холодным смоченным в воде полотенцем. Первая хранительница сидела рядом с койкой в хижине, которую можно было отыскать лишь в случае, если моё колдовство ослабло.

– Ты видела это, - произнесла я неожиданно хрипло.

Она поднесла кружку с водой к моим губам, дождавшись, когда напьюсь. Я не знала, как откликнуться на эту заботу, лихорадочно отыскивая ей причину, выгоду, которую могла получить первая хранительница.

– Да. Но я не столь мудра и не поняла, что это значит.

Смешок слетел с моих губ, я осторожно села.

– Мудрость тут ни при чём. Трудно расшифровать предсказания, потому что если бы мы могли ожидать грядущее, то оно бы не выбивало нас из колеи столь сильно. Не приходилось бы прибегать к древнему колдовству, чтобы его выведать. Но ты должна была узнать её.

– Васху?

– Так её зовут?
– я задумалась, подбирая слова.
– Твоя сестра станет нашим общим спасением, но она же обратиться проклятьем.

– Как такое возможно?

– Проклятье не всегда означает погибель или страшное горе. Ты увидишь, мы все увидим.

– Разве предсказания нужны не за тем, чтобы помочь нам повлиять на грядущее?
– слова первой хранительницы звучали мягко, её лицо утратило привычную хмурость, став просто сосредоточенным. Она внимала моим речам и глядела с такой нежностью, что мне хотелось сбежать из собственной хижины, из родного леса как можно дальше, лишь бы никогда больше не видеть этих глаз.

– Увы, но чаще всего лишь за тем, чтобы к нему подготовиться. Первая хранительница...

– Айя. Зови меня Айя.

– Хм... Айя, я благодарна тебе за то, что ты не бросила меня уязвимую и ослабленную, - я поднялась с постели, ощутив приятную твёрдость ног.
– Но больше мне твоя помощь не требуется. И лучше тебе забыть место, где находится моя хижина.

Она кивнула, поднимаясь с крепко-сколоченного, но уже покосившегося от долгого использования табурета. Собираясь уйти, Айя окинула меня ещё раз долгим взглядом и произнесла, не спрашивая, но утверждая:

– Я навещу тебя снова.

Было открыв рот, я не смогла вымолвить ни слова. И лишь наблюдала, как гордая фигура с неизмеримым грузом на широких плечах толкала скрипучую дверь и выходила в лес, освещаемый первыми лучами восходящего солнца.

– Ещё один знак. Васха... кто же ты такая, Васха?

Глава 3. Под этим небом

На следующий день я предстал перед Айей, удостоившись аудиенции в приёмной. Первая хранительница восседала за огромным страшно тяжёлым на вид дубовым столом, нагруженным книгами и записями, сделанными на скорую руку на смятых листочках. По правую руку лежал полный пузырёк с чернилами и длинное разноцветное перо. А по левую - кружка с ещё горячим молоком. Я стоял на толстом местами стёртом ковре, не спеша усесться на диван. Энергия так и пыхала внутри, отчаянно ища путь наружу, заставляя нервно переступать с ноги на ногу.

Некоторое время мы просто молча глазели друг на друга. Лицо сестры смешало в себе недоумение, недоверие и повседневную угрюмость.

– Знаешь, - начала Айя после затянувшейся паузы, - я тебя не узнаю.

Я сглотнул, напрягшись, рефлекторно сжал кулаки.

– В моей памяти ещё жива милая и весёлая Васха, готовая подбодрить любую яркой улыбкой и добрым словом, - говорила Айя, внезапно позабыв о своём статусе первой хранительницы, а в её глазах словно бы сверкали призраки, я был готов поклясться, что видел в них тень той Васхи, о которой шла речь.