Не видя смысла гадать, зашагал в том направлении, откуда приполз, как я думал. Следы смыл дождь и полагаться приходилось на наитие. Через некоторое время попалась тропка, ведущая из оврага наверх, и я ступил на неё, быстро оказавшись на краю деревушки, полной ладных бревенчатых домиков и детишек, играющих в рыцарей. Они украсили рубахи кусками разноцветной ткани и махались деревянными мечами. Невольная улыбка озарила мою физиономию, стоило залюбоваться этим зрелищем.

– Я атакую тебя могучим ударом!
– воскликнул один из мальчиков, замахиваясь мечом.

– Таким меня не напугать!
– прокричал второй, парируя.
– Я - великий островитянин!

Великий островитянин... И что за нелепое название? Знали бы они, кто я на самом деле.

– Глазам не верю, - послышалось из-за спины, я обернулся, увидев принца в повседневном облачении, которое составляли украшенный вышивкой баклажанного цвета камзол и облегающие штаны.
– Беглый раненый солдат вернулся. А я уж думал, ты ушёл умирать в одиночестве, как это делают домашние питомцы, когда достигают преклонного возраста.

Фразы, должные звучать как издёвка, были пропитаны необъяснимой тоской и печалью. Похоже, он действительно волновался о новом члене своего отряда и чувствовал ответственность за мою судьбу.

– Вы всё ещё здесь, - пробормотал я неловко, опуская взгляд.

– Только представь, Вас Ха.

В несколько шагов он преодолел расстояние между нами и, тяжело выдохнув, опустил ладонь мне на плечо.

– Я всерьёз полагал тебя мёртвым, - проговорил он тихо.
– Но рад возвращению. Идём.

Убрав руку, он направился вглубь деревни, а я следом.

Задумчиво глядел под ноги. Успев заранее напридумывать себе всяких ужасов, поражался тому, как же легко отделался. Тяжёлый скрип, похожий на моё представление о кресле-качалке, раскачивающемся туда-сюда на веранде фермерского дома в поселении, в котором я так и не успел побывать (но был наслышен по рассказам обменщицы Вралеты), отвлёк от размышлений. Повернув голову, понадеялся, наконец, собственными глазами оценить чудо-мебель, обожаемую старой знакомой, но вместо этого узрел три тела, тяжело свисающие с трёх толстых ветвей старого дуба прямо посреди деревни. Мертвецы выглядели свежими, покачивались, подчиняясь играющему со своими новыми марионетками ветру, а их глаза жадно клевали вороны. Я убивал и не раз видел мёртвые тела, но от этих стало не по себе.

Мы вошли в один из домиков. Стоял щедро накрытый стол, за которым восседали члены отряда красного рыцаря. Заметив меня, они сильно удивились и даже не попытались этого скрыть. Один солдат взволнованно вскочил, но прямой взгляд принца заставил его сесть обратно и уставиться в свою тарелку. В воздухе витало нечто для меня непонятное.

Устроившись по правую руку от принца, я набросился на еду как голодный зверь, сметая содержимое ближайших блюд. Хозяин, полумуж с круглым пузом, безропотно подавал гостям вино. Наевшись досыта, я опустошил кубок, запивая проглоченную пищу.

– Где ты был все эти три дня?
– требовательно спросил тот, кого я мысленно прозвал «пятнистым».

– Валялся в какой-то яме, - пробормотал я, лишь через пару мгновения осознав смысл услышанных слов. Значит, меня не было целых три дня, и дикие звери не обглодали костей. Везунчик.

– И как ты там оказался?
– продолжал воин свой допрос.

– Не помню, - ответил я расплывчато.
– Я вообще-то был ранен, помнишь? Думаешь, в таком состоянии я мог уйти так далеко, чтобы меня не нашли?

Неистово изображая обиду и поруганные чувства, я скрестил на груди руки.

– И что с раной?
– спросил кто-то с другого конца стола.

– Успела затянуться. Может грязь в которой лежал, оказалась целебной.

– И вы верите этой чепухе, принц?
– поразился третий солдат.

Красный рыцарь поднялся, громко отодвигая стул:

– Я думаю, с нас хватит этих разговоров. Вас Ха.

Я тоже встал. Мы направились к выходу. Краем уха я уловил чужое бормотание: «из-за этого коротышки повесили жителей деревни, а ему хоть бы хны». Из-за этого коротышки? Из-за меня что ли?

Шагнув на улицу, я остановился, снова повернувшись к мирно покачивающимся трупам. Чьи-то отцы, сыновья, братья? Мне не стоило жалеть их, но эти люди не были воинами и погибли не в честном бою.

– Тебя тревожат повешенные?
– поинтересовался принц, заметив мою оторопь.

– За что их казнили?

– За покушение на убийство солдата императорской армии, - слова красного рыцаря звучали подобно стали и больно резанули по моему сердцу.

Я не знал, как определялась вина тех, кто не мог быть виновными, но доведись мне признаться в содеянном, это бы ничего не изменило, не вернуло мертвецов к жизни. И я отвернулся, более ничего не спросив.