Чрезмерное обожание или ненависть — эти чувства так слабо отличаются друг от друга. Что бы то ни было, в высокие двери Дома памяти продолжала неистово ломиться отчаявшаяся толпа, только теперь с иными намерениями. Но стоит ли их винить? Все эти люди так сильно желали наконец отыскать виновного и обратить против него гнев, который так долго копился в их сердцах. Вот они и нашли. Но были ли эти статьи и слухи неправдой?

— Куда мы уходим, Мастер? — спросила Адель, заметив Мастера, собирающего вещи. Такая знакомая картина.

— Нам все равно уже нечего делать в этом городе. Значит, время пришло.

Так толком ничего и не объяснив, Сиф вывел Адель через черный ход из Дома памяти, а дальше через пустые узкие переулки они дошли до старого жилища Мастера. Его бы уже давно снесли, да только сейчас в городе было много и других проблем. Вошли внутрь, спустились в подвал и, странное дело, Адель никогда не думала, что здесь в подвале, который она успела изучить до мельчайших деталей, скрывается что-то еще. Сиф отодвинул один из шкафов, и перед ними оказалась огромная дыра. Похоже на тоннель.

Он был то узким, то становился шире, как будто вырытый вручную; стены его были неровными и низкими, так что часто приходилось нагибать спину и идти в неудобном положении. Но кукла продолжала послушно следовать за Мастером и только слушала, как звук его шагов рассеивается по подземному лабиринту. Неужели они и правда навсегда покинут Чернильный город? Но если Мастер всегда знал об этом потайном тоннеле, почему же тогда они не ушли отсюда раньше?

— Я не понимаю, Мастер… уйти, это действительно то, чего вы желаете? — Сиф даже не обернулся и лишь продолжал двигаться вперед. К тому времени тоннель уже превратился в пещеру, и они могли идти, выпрямив спины. — Мне казалось, этот город много значит для вас. Наблюдая за тем, как вы стараетесь и восстанавливаете кукол…

— Я всего лишь выполнял свою работу, Адель.

Почему Мастер Сиф говорит так холодно? Почему не оборачивается? В этом точно был какой-то подвох, кукла чувствовала, и от этой мысли мелкие трещинки рассыпались по ее плечам и спине. Мастер всегда был таким, сколько Адель его знала, никогда не открывал мысли раньше собственного воображаемого плана.

Шли они довольно долго. Редкие ледяные капли порой стекали с каменного потолка и падали на плечи Адель, а та каждый раз съеживалась от неприятного прикосновения, но все равно продолжала покорно следовать за своим создателем и не задавала вопросов. Только могла догадываться.

И вот их путь преградила ржавая поросшая мхом железная перегородка. Сиф отворил замок на дверце ключом, но почему-то медлил, стоял неподвижно и как будто не спешил обернуться. Быть может, он пытался решиться на что-то?

— Если подумать… — осмелилась заговорить кукла, — Мастер, вы показали мне людей, чья жизнь навсегда связана с Чернильным городом. Вы рассказывали мне о ворах душ… Но вы никогда мне не говорили, что в этом городе держит вас?

Железная дверь с царапающим уши скрипом отворилась настежь, вдали уже виднелся тусклый солнечный свет. Сиф наконец обернулся и посмотрел Адель прямо в глаза.

— Здесь наши с тобой пути расходятся.

Всего одна фраза, но меж ними как будто пролегла глубокая расщелина.

— Ч-что? — она моргнула, и ее лицо исказилось непониманием и испугом. Она что-то не так поняла? Ведь ей послышалось, да?

Мастер взглянул в сторону чемодана, в котором, очевидно, были лишь вещи Адель.

— Иди на свет, и там, вдалеке от этого проклятого города, ты сможешь обрести новую жизнь. Это место… — он бросил взгляд обратно, — не то, где тебе следовало быть. Ты ведь не здесь родилась, верно? Хм, возможно, ты еще не помнишь, но я сразу понял, что этот город никогда не был тебе родным. Теперь пришло время вернуться домой, туда, где и были рождены все твои воспоминания. Там ты и обретешь покой. Иди же, Адель.

Но кукла продолжала стоять на месте, а ее сердечко дрожало в груди, от первой трещины разрастались новые запутанные ответвления, будто веточки у деревца.

— Это… из-за того, что я подвела вас? — и все же она успела прочесть один из этих отвратительных заголовков, как бы далеко Сиф ни запрятал газеты. — Вы разочаровались во мне, Мастер?

Она подняла на него глаза, полные необъятного страха и ужаса. Ведь она знала, Мастер Сиф никогда не изменяет своего решения.

— Адель, нет…

— Я… я все исправлю! — она приблизилась к Мастеру и схватила его за руки. — Расскажу всем, что на самом деле случилось прошлой ночью, и тогда на вас не падет подозрение. Умоляю вас, Мастер, я сделаю все что угодно… — ее влажные глаза были переполнены безумным отчаяньем. Нет, не этого хотел Сиф. — Только не отрекайтесь от меня.

Мастер высвободил руки, и взгляд его был строгим. Что ж, похоже, ему ничего не остается, как…

— Ты правда так хочешь остаться с кем-то вроде меня? А что ты знаешь обо мне?