Шрифт:
ЛЕЙБ ГЕР. Нет, нет, моя дочь только хочет со мной поговорить.
ДИНА (серьезно). Я пришла спросить, почему ты не разрешаешь мне посещать клуб.
ЛЕЙБ ГЕР. Ты что, требуешь у меня отчета?
ДИНА. Я взрослый человек и имею право на это.
ЛЕЙБ ГЕР. Как ты смеешь со мной так разговаривать!
ДИНА. Я прошу объяснения.
ЛЕЙБ ГЕР. Объяснения… (К бухгалтеру.) Вам нравится, реб Йосл, этот номер?
БУХГАЛТЕР. Нынешние дети, что поделаешь. Там у нас будут другие дети.
ЛЕЙБ ГЕР (талмудистским распевом). Если бы ты была мальчиком — с удовольствием, не только в клуб, но даже в комсомол. Комсомолец — это ведь цель. Он со временем становится коммунистом, попадает в вуз или рабфак и выходит из него человеком. Наконец, кто посмел бы меня упрекнуть, отца комсомольца, — в чем дело? Пионерский отряд — тоже хорошая вещь. Приходит праздник, ребенок с красным галстухом идет со мной в синагогу, из пионера он превратится в комсомольца. Но тебе этого не нужно. Тебя ждет приданое, жених. Я хочу, чтобы моя дочь была еврейкой, чтобы я был уверен в том, что она не выйдет замуж за русского, что мой внук будет подвергнут обрезанию. Что значит, девушка будет заниматься политикой? Зачем?.. Мне нужно, чтоб в местечке тыкали пальцами, что моя дочь гуляет с русскими парнями?
ДИНА. Ты боишься испортить мою карьеру? Знай же, отец, что я клуб посещать буду…
ОТЕЦ. И может быть, в комсомол поступишь?
ДИНА. Если примут — вступлю.
ОТЕЦ. Только через мой труп ты вступишь в комсомол, а если я узнаю, что ты была в клубе, то выгоню тебя, как собаку… У кого она учится всей этой премудрости, интересно знать?.. Га. Твои старшие сестры тоже ходят в клуб? Скажи мне. Почему ты не учишься у Элеоноры…
ДИНА. Чему учиться?.. Не у кого.
ЛЕЙБ ГЕР. Слышали? Га, дети.
БУХГАЛТЕР. В Советском Союзе нет детей, есть октябрята.
ЛЕЙБ ГЕР. Чертята, вы хотели сказать… Ничего, переволнуется… уладится… Что вы скажете относительно нашей сделки с Ефимом Степановичем?
БУХГАЛТЕР (усиленно жестикулируя). Человек он дельный и способный. Деньги ему доверить можно. Понятно, я очень рад, что вы перестанете мне морочить голову табачной фабрикой. Работайте, и бог вам поможет.
ЛЕЙБ ГЕР. Ну а бандероли?
БУХГАЛТЕР. Что значит — бандероли? Какая разница между бандеролями и ночными передвижениями столбиков по лесной границе или деятельностью финагента — все трефное… Даже сама жизнь наша трефная. Здесь мы уже отгрешим, а там…
ЛЕЙБ ГЕР. Патент будет на его имя…
БУХГАЛТЕР. Ерунда… В добрый час… Да, я забыл вам сказать, что лопнул камень на мельнице.
ЛЕЙБ ГЕР (встревоженно). Лопнул? (Уходя.) Новое несчастье…
САЛИМАН ИСАЕВИЧ (крепко прижимая руки к сердцу). Адель Лейбовна, зачем вы меня пытаете? Прикажите мне сейчас броситься в море, и я брошусь. Я на все готов для вас.
АДЕЛЬ. На все?
САЛИМАН ИСАЕВИЧ (твердо). На все.
АДЕЛЬ. Тогда оставьте меня в покое.
САЛИМАН ИСАЕВИЧ. Только не на это.
АДЕЛЬ. Вы говорили: на все.
САЛИМАН ИСАЕВИЧ. Я знаю, почему вы перестали меня любить.
АДЕЛЬ. Я вас и не любила, а только флиртовала.
САЛИМАН ИСАЕВИЧ. С тех пор, как явился Ефим Степанович.
АДЕЛЬ. Как вы смеете выдумывать.
САЛИМАН ИСАЕВИЧ. А я вам говорю, что он влюблен в Элеонору.
АДЕЛЬ (иронически). Что, он вам рассказывал?
САЛИМАН ИСАЕВИЧ. Меня не подведешь, я все вижу. (Молчание.) А если я вас поцелую?
АДЕЛЬ. Не смейте.
САЛИМАН ИСАЕВИЧ (приближаясь). Нет, смею.
АДЕЛЬ. Я буду кричать. (Жеманно.) Вы пользуетесь моей беззащитностью.