— Познакомимся! Как ваша фамилия?

— Лазо, Сергей Георгиевич.

— Возраст?

— Девятнадцать лет.

— Точнее, когда родились?

— 23 февраля 1894 года.

— Уроженец…

— Села Пятры Оргеевского уезда Бессарабской губернии.

— Национальность?

— Молдаванин.

— Имущественное положение?

— Отец был помещиком.

— Ну, а вы?

— Я студент.

— Когда начали заниматься революционной работой?

— Не занимаюсь.

— Ну вот что, господин студент, — сказал ротмистр, отложив ручку и откинувшись на спинку кресла, — давайте говорить по-серьезному.

Он посмотрел на часы и добавил:

— Впрочем, я могу вам дать немного времени на размышление. Посидите тут один.

Он поспешно встал и вышел из кабинета.

«Не запугает меня, — подумал Сергей, оставшись один, — никаких доказательств у него нет, а я ни в чем не виноват».

В гостиной у Татьяны Сергеевны сидел господин средних лет и как бы дружелюбно расспрашивал:

— Так вы говорите, что мой племянничек иногда выпивает?

— Упаси боже, заволновалась старушка, — я говорю, что никогда не пьет.

— И не буянит?

— Что вы, милый человек, пристали? Сергей Георгиевич заслуживает лишь одну похвалу. Он примерного воспитания, аккуратно платит за комнату.

— Все это хорошо, Татьяна Сергеевна, но, быть может, у него знакомства подозрительные? Кто у него бывает?

Татьяна Сергеевна собралась было назвать фамилию Митеньки, но тут же решила — не бросит ли это тень на ее скромного жильца? И как бы роясь в памяти, подняла голову к потолку, устремив взгляд на старую лампу, и задумалась.

— Нет, — сказала она, быстро опустив голову и посмотрев в колючие глаза дяди, — к Сергею Георгиевичу никто не приходит. Один-одинешенек занимается, а в свободные часы читает или заходит ко мне и рассказывает о своих детских годах.

— Скажите, его комната всегда открыта?

— Всегда.

Значит, я могу туда пройти?

— Извольте, сударь!

Гость поднялся и, держа шляпу в руках, проследовал за Татьяной Сергеевной.

— Можно, я здесь подожду племянника?

— Пожалуйста!

Как только старушка вышла из комнаты, «дядя» начал торопливо рыться в книгах. Затем он тщательно обшарил постель, пересмотрел содержимое баула.

Через несколько минут он вышел в гостиную.

— Извините, Татьяна Сергеевна, — пробормотал он, — совсем забыл, мне сегодня еще в трех местах побывать надо. Я к Сереженьке после зайду. Передайте ему привет от дяди Васи…

Он щелкнул каблуками — и хотя звона шпор и не послышалось, но старушке стало совершенно ясно, какая птица залетела в ее тихий дом.

Ротмистр Далматов не заставил Сергея долго дожидаться. Он успел поговорить с возвратившимся из квартиры Сыромятниковой филером и бравой походкой вошел в кабинет.

— Ну-с, господин студент, продолжим нашу беседу.

— Не беседу, а допрос.

— Вы изволили правильно заметить, продолжим допрос. Где вы познакомились с вашим приятелем?

— Кого вы имеете в виду?

— Того, с кем вы гуляли. Давно встречаетесь?

— На прошлой неделе познакомились в Технологическом институте, студентом коего я являюсь. А сегодня, прогуливаясь по набережной, неожиданно встретил его. Ну и пошли вместе.

— Куда вы направлялись?

— Куда глаза глядят.

— Кстати, как его зовут?

Сергей без запинки выпалил:

— Степан Степанович Носов.

— Это вымышленная фамилия?

— Так он представился.

— Мы его знаем как Федора Кодряну. Между прочим, он ваш соотечественник — молдаванин, бежал из ссылки. Надеюсь, вам это известно?

Ни один мускул не дрогнул на лице Сергея, хотя Далматов напряженно следил за ним, надеясь, что его слова произведут сильное впечатление. Сергей как бы удивился, услышав подлинное имя своего учителя.

— Вот это для меня новость. А на вид такой симпатичный.

Далматов готов был отказаться от допроса молодого студента, бойкого и смелого на язык, но положение обязывало. К тому же, чем черт не шутит, вдруг задержанный что-нибудь скажет. Однако Сергей был верен себе: он отвечал с таким видом, будто спорил со своим добрым знакомым.

— Кодряну бывал у вас на квартире?

— Я такого не знаю.

— Ну, Носов?

— Никогда, — решительно ответил Сергей и подумал: «Выдаст меня Татьяна Сергеевна, и тогда ротмистру достанется козырь».