– Что такое, Джарвис? Меня просят на эшафот? – откуда берутся силы на эту издёвку, не понятно. Но смысл передан верно. Эшафот для огненной ведьмы.

– Через час обещался приехать директор Фьюри.

– Даже так, - она спустила ноги с кровати, едва выпутав их из одеяла. – “Мстители” ещё ждут объяснений? Думаю, они и так всё поняли. Жаль, нет у меня платья для казни.

Ал потянулась, вправляя на места суставы, перебарывая ноющую боль в костях. К входной двери было придвинуто небольшое кресло, не самая хорошая защита, кто угодно мог бы сдвинуть его, открывая дверь, видимо, из-за этого наверху обнаружились дырки от пуль, а на полу лежал брошенный пистолет. Как предупреждение: “Не входи”. Кровать разворошена, сброшена на пол подушка, порвана в некоторых местах простыня, заляпана свежей или уже побуревшей кровью и блеклыми разводами – слезами.

– Все очень взволнованы. Я заблокировал дверь в комнату, чтобы вы успокоились. Чтобы все успокоились.

– Спасибо, Джарвис. Предупреди, когда мне нужно будет спуститься, пожалуйста.

В зеркало смотреть было страшно. Ал и так чувствовала, что глаза опухли от слёз и едва смотрели, чуть подёрнутые красноватой дымкой от лопнувших капилляров. Щипало содранную кожу, похоже, в некоторые моменты она царапала себя по рукам, оставляя отметины безумства даже сквозь толстую ткань.

Холодный душ принёс ожидаемую бодрость, пусть она и вздрагивала от боли. По ногам текла розоватая вода из открытых царапин. Щиплет, но Ал не обращает на это внимания. Комариные укусы, не больше. Она даже не вздрогнула, когда на одном допросе ей буквально выломали руку – открытый перелом, - сейчас ничего страшного тем более не происходит. Наташе тогда повезло меньше, ей отрезали несколько пальцев, а она обматывала их тряпкой и усмехалась, что это старые и смешные методы и совсем не к случаю… “Мстители” не станут её долго мучить, они хорошие люди, они сделают это быстро.

Девушка аккуратно сняла повязку с плеча. Как она и думала, рана открылась и теперь кровоточила. Ничего, не впервой. Стереть кровь и, едва касаясь, промыть рану, не задевая ниток. Затем нанести мазь и поменять повязку, старая никуда не годилась. Обработать страшные царапины на руках. Как она только так умудрилась расцарапаться себя? Хотя, в том состоянии, как она в себя не выстрелила, вот это не понятно. Они хотят знать правду? Они её получат. Ал решительно отодвинула банку стойкого грима и бинты. Волосы вместо обычной косы она убрала в высокий хвост на затылке, открывая лицо, шею и уши. Затем нашла хорошо спрятанную коробочку с серёжками и с какой-то радостью надела их. Три звёздочки в одном ухе, три такие же звёздочки и два шипа-близнеца в хряще другого. Замаскированный под часы микропроцессор она тоже отбросила в сторону. Эта тяжёлая игрушка никогда ей не нравилась. Они ждут правду? Она покажет им правду, не скрывая ничего, ни шрамов, ни, тем более, татуировок. Поэтому вместо водолазки или любимой толстовки простая чёрная майка. Конечно, не подходящий наряд, не белое платье из грубого полотна, в которых казнила ведьм Инквизиция, но ведь и они не в средних веках.

Ал ещё раз посмотрела на себя в больше зеркало. Майка, джинсы, кеды, длинный хвост волос, завивающихся на концах, открытое лицо. Она чувствовала себя как-то неуютно, захотелось закрыть лицо волосами, надеть на майку ещё свитер, перебинтовать руки и шею. Закрыть всю себя, укутаться в кокон. Давно же она не одевалась столь открыто? Откровенно? Обнаженная кожа, как обнаженная душа, летопись её жизни. Вместо бумаги – кожа, вместо чернил - кровь, вместо пера – чьи-нибудь руки, держащие острые лезвия. Все эти шрамы, полученные по глупости ли детской, или в попытке что-то доказать, или на допросе, или после смерти близких, от предательства или по другим причинам – часть ее. Они символы тех уроков, что она усвоила в жизни. Если человечество изобретёт технологии, способные полностью стирать с кожи эти метки, Ал никогда ими не воспользуется. Даже, чтобы стереть этот страшный шрам с шеи. Она ловит себя на мысли, что думает о чём угодно, только не о том, что сейчас её ждёт. Вплоть до того, что её грудь не пропорциональна к её телосложению. Кажется, от матери ей передался не только цвет волос.

– Мисс, вас ждут, - отвлёк её от тяжких раздумий тихий голос Джарвиса.

– Я иду, - она проглотила одну таблетку вместо двух, чтобы сохранить настрой, но не начать драку. Ал выложила всё оружие из карманов. Она сама оружие, пусть видят, что она ничего не боится.

– Что вы бы не подумали, вы не должны волноваться.

– Я знаю. Они сделают это быстро, - она бросает последний взгляд в зеркало, собирается с силами и выходит из комнаты, словно шагает в пропасть. – Джарвис?

– Да, мисс?

– Спасибо, что заботился обо мне всё это время.

– Мисс… - Джарвис хочет что-то сказать, но не говорит. Ал принимает даже эту молчаливую поддержку.

P.S: Глава маленькая. Но следующая будет больше. Слово историка.

========== Глава 26. ==========

Как и было обещано, глава в два раза больше предыдущей. Предупреждение: сильно переживающим натурам рекомендуется читать с осторожностью и по частям. Но это последняя драматичная глава, честное слово. Люблю вас.

Она специально не пользуется лифтом, а спускается по лестнице, словно оттягивает время казни. Ал удивляется потрясающей тишине, что окутывает Башню, где живёт самый шумный состав супергероев. Кажется, именно эта тишина поразила её вчера, когда она очнулась после долгого сна в удушливых объятиях одеяла. Тогда она спустилась на кухню и, даже там никого не найдя, отправилась на поиски после завтрака-обеда-ужина. И по воле случая, первым делом она зашла в мастерскую Старка. И увидела свою голограмму, последний эпизод, где Шутер уже “Мститель”. Директор Фьюри не видел эту сцену, ещё до начала бойни она успела отвести его в другую сторону.

Алиса терпеть не может тишину, для неё это сигнал к опасности, ведь всё в лесу стихает перед пожаром. Так и сейчас, кажется, что нет ничего кроме тихого жужжания проборов, какими забита вся Башня, звуков шагов, да стука крови в голове. Рано или поздно это должно было произойти, но почему сейчас, когда она меньше всего готова? Потому что не все риски в этом мире можно просчитать. И как бы ты не гордилась своими навыками стратегического планирования, всегда есть то, что порушит любую схему. Ситуация до смешного напоминала первую встречу с “Мстителями”. Как и тогда, она идёт по пустому коридору в неизвестность и не знает, что её ждёт за заветной дверью. Только тогда она спешила встретиться с этой неизвестностью, раздумывала о маньяках и диктофонах, о ключах и дверях, о бутылочках “Выпей меня”. Всё закончилось. Это финал. Ал подошла к заветной двери в конференц-зал, один из многих в Башне. “Прорвёмся”, - решила она, открывая дверь.