«Телепортация!» – подумала я, – «Что же ты еще можешь?»

– Что здесь происходит? – спросил Танарет, беспокойно заглядывая мне в лицо.

– Ничего особенного – ответила я. – Просто мы с Фатти немного повздорили.

– Что позволяет себе этот щенок?! Он оскорбил Вас? Он понесет наказание!

– Не беспокойтесь, Танарет, я справилась сама, это дает уверенность в себе.

– Мара, вы удивительная девушка! Сильная и независимая!

Маг галантно предложил мне руку, и мы пошли по дорожке. – О, Мара, с Вами я всегда открываю что-то новое, неожиданное в человеческой природе. Впервые за долгие века мне не скучно. Вы прекрасны, как внешне, так и внутренне!

Маг вдруг остановился и взял меня за руки. Проникновенно, заглядывая мне в глаза, он сказал:

– Мара, все то время, что Вы со мной, я чувствую себя счастливым! – он вдруг опустился на одно колено. – Я люблю вас Мара! – он глядел на меня снизу вверх, и мне показалось, что в его глазах заблестели слезы. – И я прошу Вас стать моей женой!

Я вполне натурально смутилась.

– О, Танарет, это так неожиданно! Мне надо подумать, это очень серьезно!

– Мара, моя прекрасная колдунья! Скажите только, что я Вам небезразличен! Скажите это, и я стану самым счастливым человеком на свете!

– Танарет, – мне даже удалось покраснеть. – Танарет, Вы мне далеко небезразличны, но замужество – это важный шаг в жизни женщины. Мне требуется время.

– О, моя любовь, Вы уже сделали меня незаслуженно счастливым! Теперь, я готов ждать вечно!

Он поднялся, и глаза его действительно сияли слезами счастья. Конечно, тысячелетние тренировки, кого угодно сделают великим актером. Мы молча прошлись еще немного.

– Так что же малыш Фатти? Что этот избалованный ребенок придумал на этот раз? – спросил маг, словно, между прочим.

– Он ревнует Вас ко мне. И он говорил, что не может делить со мной Ваш кров. По-моему, он собирается покинуть Снорлорн.

– Вот как? Ну, конечно, он всегда был импульсивным. Думаю, мне удастся убедить его не покидать нас! – в глазах мага появилось неопределенное выражение.

В мыслях его промелькнуло насмешливое превосходство. – Я поговорю с ним сегодня же вечером!

В глубине его сознания шевельнулось такое «плотское» ощущение, что мне стало неприятно.

– Что, Ваш друг, уважаемый Истатук, как его здоровье? – невинно спросила я.

Смесь презрения и ярости плеснулась в глазах волшебника. Ответил же он совершенно спокойно, как ни в чем не бывало:

– Он оправился, но вряд-ли почтит нас вниманием в ближайшем будущем. Мы немного разошлись во мнениях по одному философскому вопросу, и теперь он дуется на своего старого друга, – он скромно улыбнулся. – Видите, Мара, мы, Маги – ранимы как дети!

Мы болтали о разных пустяках, и я старалась ничем не выдать того напряжения, что натягивало мои нервы, заставляя их вибрировать от любого прикосновения. Надо было держаться и быть готовой ко всему.

Фатти не явился к обеду. Когда вся компания собралась за столом, один из слуг принес записку.

– Это от Фатти? – осведомился Танарет. – Вы позволите мне прочитать? Быть может, этот вздорный юнец наложил какие-нибудь неприятные чары на письмо, мне не хотелось бы, чтобы он испортил Вам аппетит! – он слегка поклонился мне.

Я безразлично кивнула, но внутри все сжималось, когда Маг – Наместник распечатывал розовый конверт. Несколько секунд, Танарет, нахмурившись, изучал послание. Потом, сокрушенно качая головой, передал его мне.

– Мерзавец безвкусен, как портовая девка! По счастью, он не дошел еще до открытых боевых действий. Возможно, моя Мара, он просто боится Вас! – Танарет улыбнулся.

Стараясь унять дрожь в пальцах, я приняла письмо, и, состряпав равнодушную мину, пробежала его глазами.

«Моей будущей мамочке.

Приношу свои извинения за допущенную мной резкость, в нашей беседе нынче утром. Вы славно проучили меня, вправив на место мои мозги. Жаль только, что от этого сместилась, и очень болит моя челюсть. Поскольку я не решаюсь теперь беседовать с Вами лично, прошу принять мои извинения в письменном виде. Можете делать с ними все, что вам заблагорассудиться, как то: порвать их в клочки, прибить на стену, или же по Вашему варварскому обычаю, СОЖРАТЬ.

Искренне желаю Вам убраться из Снорлорна в течение суток, пока я не в форме, и ставлю многозначительное троеточие.

Ваш преданный Фатти».

В конце письма действительно стояло три жирные точки. Даже слишком жирные. Я сложила письмо и небрежно сунула его в карман.

– Я напишу ему ответ. Такой, что отучит его дерзить! – сказала я Танарету.

– Конечно, Мара, а я поговорю с ним по-своему! Он хороший парень, и мне не хотелось бы с ним расставаться, но приличия есть приличия и я никому не позволю грубить своей будущей невесте!