– Что это? – подала голос Миррир, указывая на скульптуру. – Это не опасно?

Она подозрительно покосилась на маленькую птичку в руках Фатти.

– Это Большая Птица! – буркнул Пчельник не прерывая своей возни. – Не видишь что-ли?

– Понятно, что птица! – недовольно пробормотала Миррир. – А для чего она?

– Птичек делать! – донеслось из ящика. – Откеля мне знать?! Нешто мне все знать надо? В одном месте нашел, тама ничего кроме нее не было. Гляжу: вещь древняя, не иначе цены немалой, ну и взял. Хотел определить ее там, на верху, ну ради красивости, да Старуха жаловаться почла: как станет пыль протирать – так птичка малая выпадает, накопилось уймища их, хоть лавочку открывай! Вона, цельный мешок стоит! – он кивнул на объемистый баул в уголке за скульптурой.

Ястребок сейчас же протиснулся к мешку и развязал бечеву. Запустив руку внутрь, он зачерпнул полную горсть блестящих безделушек. Некоторое время он пересыпал их из руки в руку, при этом лицо его становилось все более озадаченным.

Пчельник, ворча и вздыхая, вытягивал из ящика длинные свертки. Фатти подошел к нам и тихо сказал:

– Чего-то я не понимаю… Слышишь, зверюга, а сделай-ка ты себе птичку.

Иней непонимающе на него глянул, но подошел к скульптуре и положил руку на черный шар. Сверкание повторилось и в клюве вновь появилась маленькая копия. Таго принял безделицу, и, повертев ее в руках, подошел к Ястребку.

– Клади ее сюда, – сказал Фатти, протянув ему горсти полные таких же фигурок.

Таго положил свою птичку в руки маленького мага, и тот сомкнул ладони. Он яростно потряс руками, перемешивая фигурки.

– А теперь держи! – он высыпал птичек в ладони Таго. – Ну, узнаешь свою?

Лицо Инея вдруг вытянулось, льдисто-серые глаза расширились.

– О, стра-а-анно, – протянул он, выбирая из кучи копий одну фигурку. – Вот эта, я уверен!

Мы со Змейкой заинтересованно вытянули шеи, пытаясь понять, что происходит? Таго кивнул нам:

– Девчонки, давайте вы!

Мы с Миррир, по-очереди подошли к птице и получили каждая по своему сувениру. Фатти отобрал их у нас, тщательно перемешивая в ладонях с остальными. Потом он молча протянул нам раскрытые горсти. Я провела рукой по кучке фигурок, ощущение было странным: я узнала свою птичку! Ничем не отличаясь от своих сестер она, однако, притягивала мой взор, как бриллиант среди стекляшек. То же произошло и с Миррир. Фатти сказал Пчельнику о нашем открытии.

– Ну и что ж с того? – ответствовал хозяин, полностью поглощенный распаковыванием продолговатых свертков. – Я и так ведаю, что эта вещь непростая, вот и убрал ее от сторонних глаз! Может когда и узнаю, что это за штука, а пока пущай тут постоит! Ну вот, глядите!

Он распаковал последний сверток. Фатти подошел к баулу и собирался высыпать все фигурки обратно, но потом, поколебавшись, вынул «свою» птичку, и сунул ее в один из многочисленных карманов на черном комбинезоне. Все молча последовали его примеру.

Мне так нравился мой маленький подарок, что я совсем не хотела с ним расставаться. Думаю, то же самое испытывали и другие.

====== Часть 38 ======

Три дня мы тренировались. Пчельник наделил нас странным оружием, которое зубоскал Фатти, по аналогии с Перьями Бога, сразу же окрестил: «Божьи Бадики». Штуки эти и правда напоминали костыли с захватами для предплечий. Длинные тонкие дула серо-стального цвета оканчивались звездообразной нашлепкой из желтоватого металла, руку, чуть ниже локтя, охватывали два зажима, намертво фиксирующих «бадик» к руке. В ладонь ложилась рифленая рукоятка, под указательным пальцем помещался удобный спусковой крючок, а под большим пальцем имелось углубление, затянутое эластичной мембраной. При нажатии на это место оружие «включалось» и вокруг звездообразной нашлепки появлялось «марево» дрожащего воздуха, а в предплечье зарождалось своеобразное ощущение, похожее на дуновение теплого ветерка, сейчас же после этого, перед глазами появлялась полупрозрачная крестовина. Стрельба же, происходила весьма просто: вы фиксировали взгляд на цели и нажимали на спуск. После этого ваша цель вздрагивала, издавала негромкое: «п-ф-ф-ф» рассыпалась в облачко сероватой пыли, которая медленно оседала на землю. Душа моя возликовала! Это было так близко моей урбанизированной натуре, что тешило мое развращенное цивилизацией существо до глубины нутряных фибр. Однако друзья мои отнюдь не радовались. Непривычная мощь пугала и притягивала их одновременно, Миррир и Таго обращались со своими ружьями как с ядовитыми змеями, и только неунывающий Ястребок в какой-то мере разделял мой кровожадный восторг. Пчельник снисходительно наблюдал за нашими тренировками, изредка подавая ехидные реплики, касаемо кучности стрельбы и точности попадания. Гордец Таго тихо страдал, неожиданно оказавшись беспомощным перед «божественным промыслом». К концу третьего дня, Пчельник провел краткий инструктаж насчет уязвимых мест боевых дроидов, и посоветовал вообще поменьше перед ними гарцевать, поскольку роботы премного отличались от безответных стожков и крестовинок, которые мы лихо разносили в пух и прах.

Выступали наутро. Меня разбудил горячий поцелуй Таго, я улыбнулась, открывая глаза. На склонившемся надо мной лице читалась тревога, серые глаза возбужденно блестели.

– Пора, Мар-Мар!

Иней помог мне подняться, и следил, как я разбираю перепутанные во сне волосы, скручивая их в тугой узел на затылке.

– Знаешь, Мар, ты бы там потише, поосторожнее… А то я знаю, ты от этих штук просто в восторге, – начал он, жестом предотвратив мои возражения. – Я знаю что говорю, Мара, Маги – Наместники далеко не дети! Все эти боги, демоны, маги, – продолжил он отводя взгляд в сторону, – не обольщайся Мара, мы им совсем не нужны! Они решают только свои проблемы, а я…, – он снова прямо посмотрел на меня, – ты же знаешь, что я люблю тебя!

Он привлек меня к себе, и прижал мою голову к груди.

– Мар, если с тобой опять что-нибудь случится, – проговорил он глухо, – я больше не вынесу!

Я гладила его по отросшей гриве, бормоча какие-то банальные глупости, а он все прижимал меня к себе, словно боясь оторваться даже на мгновение. Мы сидели так, пока не услышали негромкое покашливание у входа в наш сарай. Пчельник вошел внутрь, заложив руки за спину как заправский пиндосский ротный. За ним семенила Старуха, тащившая на себе раскладной стол и коробки с едой и посудой. Пчельник покачивался на носках, ожидая когда она все это расставит. За одним из загадочных агрегатов, послышалась возня, и оттуда показался слегка заспанный, но довольный Фатти и, как всегда, непроницаемая Змейка Ли. Фатти непринужденно кивнул нам с Таго, поклонился Пчельнику, и, решительно взяв за руку Миррир, проследовал наружу, исчезая в зарослях. Бородатый хозяин проводил их взглядом, задумчиво поскреб макушку, и буркнул: «Все поспевает, однако!». Потом он повернулся к нам:

– Так, полчаса на все – про все! Через сорок минут я сворачиваю все системы защиты, Золотая Сеть почнет сызнова работать. За энто время малое, надоть вам приготовиться. Штоб все, как один, были в полной броне и с оружьем. Старуха проведет вас куды надо, – он повернулся, направляясь к выходу. – Да, и кликните эту парочку, оне тама в кустах опять лобызаются, не след так увлекаться!

Он удалился, оставив нас с безмолвной Старухой, неподвижно застывшей у входа. Мы с Таго переглянулись и тоже начали целоваться, как полоумные.