Шрифт:
— Я же тебе толковал, Джано,— виноватым тоном пробубнил Доментий.— У нас телевизор не работает.
— Это еще почему?! Зуб, что ли, на тебя имеет?
— Тут мертвая зона,— вмешивается в разговор Гурам.— Впадина между горами. Нужна очень высокая антенна.
— Ну, так установите высокую антенну. Вместо того чтоб никому не нужную прогнившую мельницу восстанавливать. Тоже мне, любители старины! Каждому в жизни свое, и нечего в чужую колею лезть.
— Ты неправ, Джано,— твердо вступает в разговор Григол.— Посмотри на меня, я похож на верующего?
Джано усмехается и качает головой.
— Пожалуй, что нет.
— То-то! А когда Доментий нашу церковь подремонтировал, я его на людях расцеловал. Ты скажешь, что церковь исторической ценности не представляет, иконостас нашими отцами из Кутаиси привезен. В масштабе всей Грузии, может, и не представляет, а для нас святое место: там наших родителей крестили-отйевали. Правильно я говорю? Если б не Доментий, лежать ей сейчас в развалинах. Какую снежную зиму выстояла L
— Я не против, Григол, пусть делает что хочет, он человек самостоятельный, отец семейства. Только сначала надо свой дом устроить, в хозяйстве порядок навести. Я так понимаю.
Тут я не выдержала, вмешалась.
— А что у нас не в порядке? — говорю.— Чем не угодили?
Джано на меня удивленно оглянулся. А со двора Додо голос подала, даже из гамака вылезла.
— Он же твои интересы защищает, Поля!..
— Никто его не просил мои интересы защищать.
Подошла к веранде, на крыльцо поднялась.
— Почему ты горячишься, не понимаю? По-моему, Джано ничего обидного не сказал. Теперь люди и в деревнях по-человечески жить хотят, на городской лад устраиваются. Вот спроси у Джано, мои старики в поселке живут, а удобств побольше, чем у нас в Тбилиси.
Ишь, удобств им мало! Можно подумать, что мы их посулами заманивали и недодали чего-то...
— Нам,— говорю,— наших удобств вполне хватает.
— А я, к примеру, освежиться хотела с дороги,— говорит Додо и на меня в упор вызывающе пялится.— Залезла в вашу, извините за выражение, душевную, а там бак растрескался, пауки по стенам ползают.
— Сама знаешь, тот бак в дождь наполняется, а сейчас засуха. Могла и на речку пойти.
— Спасибо, дорогая! Про это самое Джано и говорит. И нечего вам обижаться. Лучше слушайте да на ус мотайте. Между прочим, мы в этом доме не посторонние. Нам не все равно, что с домом будет. Права я или нет, Доментий?
— Права,— Доментий кивнул и потупился.
— Ну что ты все глаза опускаешь, мой хороший!—Додо пробралась вдоль стенки к Доментию, обняла сзади за шею, навалилась грудью.— Чего тебе всю жизнь не хватает, так это нахальства. Ей-богу, будь нахальство чем-то материальным, отрезала бы у Джано кусок побольше и тебе бы подарила.
— Лучше от себя отрежь,— усмехнулась я.
— И от себя добавлю.— Засмеялась и Доментия в ухо чмокнула,
— Не надо его ничем одаривать, нам он и такой подходит,— заступился за друга Гурам.— Пусть хоть один такой будет.
— Что верно, то верно,— подхватил Нодар.— Этого добра ему не надо.
— А какого надо? — недовольно спросил Джано.— Я не из-за трех бочонков «саперави» разболтался. Спасибо друзьям,, вина мне и без Доментия хватает. Дело не в интересе, а в принципе. Он один из нашего дома здесь остался, и не хочу я, чтобы моего брата с Шалико- аробщиком стали путать.
— Ну, ты даешь! — возмутился Нодар.
— Да, да, Нодар! Я деревню не хуже твоего знаю. Представляю, как соседи над ним за глаза потешаются,.. Да за такое его и отец по головке бы не погладил.
— Почему ты так думаешь? — заинтересовался Гурам.
— Потому что старик терпеть не мог бестолковщины. Поживи он еще два-три года, в доме и газ горел бы, и телевизор бы прекрасно работал.
— И душевой можно было бы в любой момент воспользоваться,— добавила Додо.
Это ж надо, как согласно запели вдвоем! Обозлилась я не на шутку, хотела им все выложить, но тут Джано перегнулся через стал и щелкнул выключателем. Стало темно, а он уселся на место и говорит:
— Ну вот, теперь все довольны. Этого вы хотите?
Я говорю:
— Ладно, не дури. Включи свет.
А он:
— Зачем, Поля? Посидим так. Можешь свечку принести или лучину. У вас, наверное, лучину жгли...
А Нодар ему с вызовом:
— А что? Совсем неплохо. Глянь, оказывается, светлячки появились, а я и не видел. А звезды-то, ух, ты-ы! Ты нас тьмой не стращай, Джано. Привык по проспекту под фонарями...
— Я не стращаю, мой дорогой. Старую деревню я не меньше вашего люблю. Из Гагры куда забрался, только бы порыбачить, как в детстве. Но нет той деревни. Все! Кончилась! Нравится или нет, жизнь дальше катится. А братец уперся и назад глядит. И ведь бульдозером не сдвинешь. Силушки слишком много, вот и слушает вполуха.