В случае, если бы вследствие помощи, оказанной Советским Союзом Франции и Великобритании в условиях, предусмотренных предыдущим параграфом, Советский Союз оказался бы в свою очередь в состоянии войны с Германией, Франция и Великобритания оказали бы ему немедленно помощь и поддержку. Три правительства согласуют между собой без промедления формы оказания этой помощи в том и другом из предусматриваемых случаев и предпримут все меры к тому, чтобы обеспечить ей полную эффективность»294.

Новый французский проект, во-первых, подразумевал уже противодействие агрессии не только против Польши и Румынии, но и всей Восточной и Центральной Европы, во-вторых, сохранял, изложенные в проекте от 14 апреля принцип взаимности и направлен был исключительно против Германии. Французы куда больше англичан, отделенных от континента морским проливом, опасались агрессии со стороны Германии, и в данном случае именно правительство Франции стремилось ускорить процесс заключения англо-франко-советского договора о взаимопомощи.

26 апреля Литвинов направил Сурицу телеграмму по поводу французского предложения от 25 апреля. Нарком интересовался, уточнял ли Бонне хотя бы на словах, говоря о статус-кво в Центральной и Восточной Европе, о каких странах идет речь, и исключается ли в этом случае из Восточной Европы прибалтийские государства? Несмотря на то, что формулировка проекта, по мнению Литвинова, является издевательской, тем не менее, он просил Сурица сообщить подробности295.

26 апреля германский поверенный в Англии Теодор Кордт сообщал в аусамт296, что из надежного источника он узнал о намерении британского правительства дать через своего посла в Москве ответ на контрпредложения СССР. По данным источника английский ответ равнозначен отказу, хотя он и будет облачен в форму замечаний к советским контрпредложениям.

Во-первых, в своей главной части английская нота содержит отклонение предложенного Советским Правительством трехстороннего пакта по оказанию взаимной помощи между Англией, Францией и СССР. В связи с этим отпадают также и переговоры военных делегаций, которые должны были последовать в случае подписания пакта.

Во-вторых, Англия обращает внимание на то, что представленные ею Польше и Румынии гарантии направлены против любой агрессии, жертвой которой могли стать эти государства. Таким образом, отвергается предпринятая Советским Союзом попытка лишить существующие между Польшей и Румынией договоры их антисоветской направленности и обратить исключительно против Германии и Италии. По сути дела советские предложения означали, что Англия и Франция уже заранее должны были обозначить в качестве агрессора Германию, против которой могли быть действительны их заявления о предоставлении гарантий безопасности.

Самую заметную роль при отклонении трехстороннего пакта, предложенного Кремлем, сыграло весьма важное соображение относительно того, что в случае нападения Германии на Англию или Францию, СССР, как и Польша, обязан оказать этим странам помощь, что потребовало бы пропуска советских войск через польскую территорию, чего и добивается СССР. Реализация этого положения пакта поставила бы Польшу в затруднительное положение, которого Польша стремится избежать. Польша и Румыния ни при каких обстоятельствах не хотят получить от Советского Союза помощь, о которой они не просят297.

26 апреля Риббентроп направил послу Германии в Японии Эйгену Отту пространную депешу в которой говорилось, что Германия, Италия и Япония уже давно ведут тайные переговоры о заключении оборонительного союза. (Имеются в виду попытки превратить политический антикоминтерновский пакт в тройственный военный союз. Япония по этому вопросу занимала не совсем удобную для Германии и Италии позицию, всячески затягивая подписание именно военного договора. В конце концов, Германия и Италия 22 мая 1939 года подписали двусторонний договор о военном союзе, больше известный как «Стальной пакт», а окончательно союз Германии, Италии и Японии был закреплен в Берлине подписанием т. н. «пакта трех держав» только 24 сентября 1940 года – Л.П.). Переговоры в силу особых причин и согласно договоренности между партнерами проходят минуя обычные дипломатические пути. Летом 1938 года военный атташе Японии в Германии генерал Хироси Осима, (ставший в 1939 году послом. – Л.П.), сообщил, что, по мнению японских военных, наступил благоприятный момент для заключения общего оборонительного союза между Германией, Италией и Японией. По его мнению, содержание трехстороннего союзного пакта могло бы состоять в проведении консультаций между тремя державами на тот случай, если одна из них окажется в затруднительном политическом положении; политической и военной поддержке, если одной из трех держав угрожают извне; оказании помощи и поддержки, если одно из трех государств подвергнется неспровоцированному нападению со стороны другого государства.

В ходе сентябрьской конференции в Мюнхене этот вопрос обсуждался с Муссолини и Чиано. Обсуждение было продолжено в Риме во время визита Риббентропа. В результате этого дуче заявил о своем принципиальном согласии, однако оставил за собой право сообщить позднее свое мнение о времени заключения пакта. В начале января этого года Чиано информировал МИД Германии, что теперь дуче готов к подписанию пакта.

В ходе непосредственных контактов Риббентропа с Осима и Чиано был выработан окончательный текст договора, который наряду с тремя указанными выше пунктами содержал также обязательство, исключающее в случае совместного ведения военных действий заключение сепаратных мира и перемирия, и который устанавливал срок действия договора на 10 лет. Проект трехстороннего договора был дополнен также двумя секретными протоколами, предусматривавшими немедленное проведение консультаций о выполнении обязательств по оказанию поддержки в различных принимаемых в расчет случаях и, кроме того, определяли соответствующие меры по совместным выступлениям в сфере пропаганды и прессы.