Джеймс сглотнул в попытке снова начать слышать и выпрямился, вставая из-за массивного стола. Груды пергаментов и свитков, ранее живописно разбросанные по поверхности стола, сейчас не менее живописно покрывали пол под столом, вокруг стола, и немного стены и потолок во всех направлениях. Некоторые пергаменты тлели. Другие, с наложенными на них охранными чарами, лениво самоуничтожались, — на глазах у Бонда один свиток внезапно решил покончить с собой и превратился в слепяще-белый шар огня, вырезав в каменном полу, куда его забросило взрывом, идеальную полусферу. Близкий взрыв заставил сработать охранные чары на ещё нескольких пергаментах. В общем, звуковое сопровождение соответствовало празднованию Нового Года в суровой глубинке, где ещё не запрещены китайские праздничные хлопушки.

Суперагент сглотнул ещё раз, но шум в ушах не затихал. Как будто морской прибой… Только откуда здесь взяться морю? Или шум толпы… Но откуда здесь взяться толпе?

На глаза Джеймса попался тлеющий портрет, сорванный взрывом со стены…

…Интересно, мог ли громкий «бум», мощности которого хватило, чтобы пробить полуметровую стену башни, разбудить спящих на портретах людей? Риторический вопрос, конечно. Интересно, они сразу предупредили Дамблдора о вторжении? Тоже риторический вопрос. Так что же делать? Хм, ещё более риторический вопрос. Если Бонда застанут на месте происшествия, его дальнейшая судьба может быть очень незавидной. Зато короткой.

Джеймс потряс головой. Лёгкая контузия, вызванная близким взрывом, исчезла. Пора было заниматься тем, что получалось у Бонда лучше всего: уносить ноги. Но сперва…

Суперагент подошёл к шкафу, оставшемуся стоять с открытой дверцей. Шкаф выглядел абсолютно невинно. Джеймс взял выручивший его карандаш, потыкал в бутылочки, уронил одну из них. Чувство близкой опасности кольнуло его под лопатку, и Бонд, не выдержав, сгрёб столько воспоминаний, сколько поместилось в руки.

За закрытыми дверями спальни послышался хлопок аппарации. «Значит, врали нам про антиаппарационный щит», — мимоходом подумал суперагент, лихорадочно распихивая бутылочки с воспоминаниями по карманам портупеи. — «Видимо, на директора общие правила не распространяются». За дверью во внутренние покои послышались торопливые шаги, и одновременно за пустым дверным проёмом раздался скрип пришедшей в движение лестницы. А Бонд едва только успел освободить одну руку…

Через несколько секунд сквозь двери в обоих концах кабинета войдут очень сильно раздражённые, взрослые, опытные маги. Что делать? Колдовать? Будучи недоучкой, выйти против опытного мага? Смешно. Применить магловское оружие? После того, как он продемонстрировал своё умение метать ножи на уроке Защиты от Тёмных Искусств, — это означало просто расписаться в личности нападавшего. Что же делать?.. Неужели карьера великого шпиона экстра-класса окончится вот так, бесславно, в почти родной Шотландии?

Шаги затихли прямо за внутренней дверью, заскрипели засовы. Почему засовы обязательно должны так мерзко скрипеть? Или это что-то вроде отличительного знака, сразу дающего понять, что сей засов — не просто кусок металла в трёх петлях, но элемент внутренней обороны средневекового замка, чуть ли не служака госбезопасности? И зачем навешивать на дверь между кабинетом и спальней столько разных засовов? Впрочем, сейчас чем их больше, тем лучше… И никакого оружия рядом, даже меч с подставки над камином схватить нельзя!.. Думай, Джеймс, думай… Или можно?.. Ведь Рон же рассказывал что-то… Тайная Комната, поединок с василиском…

Бонд, по-прежнему удерживая одной рукой десяток бутылочек с воспоминаниями, второй сорвал со шкафа Сортировочную Шляпу, зажал её под мышкой, вытянул руку вертикально вниз, зажмурился… Отбросил шляпу обратно на шкаф.

Дверь внутренних покоев открылась. В проёме стоял Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор собственной персоной, — в тёмно-синей мантии с золотыми звёздами, в знаменитых очках в виде полумесяцев, со всемирно известной бородой, перевитой золотой цепочкой и заткнутой за пояс, и в состоянии холодной ярости. Напротив него стояла закутанная в тёмную облегающую одежду фигура, одной рукой прижимающая к груди десяток очень знакомых бутылочек, а в другой держащая наизготовку меч Годрика Гриффиндора.

— Ты кто такой?! — изумился Альбус, поднимая свою волшебную палочку.

Его противник не стал тратить время на разговоры. Тяжёлый древний меч коротко свистнул, клинок описал сверкающий полукруг, целясь в шею мага. Альбус почти машинально отмахнулся, меч отлетел от внезапно сгустившегося воздуха, словно на его пути встала каменная глыба.

Фигура в тёмном, казалось, именно на это и рассчитывала. Она крутнулась на месте, используя инерцию отбитого выпада, прижала меч ко лбу, ускоряя разворот, и прыгнула в сторону — туда, где ветерок легонько шевелил взрывоопасные пергаменты, проникая сквозь метровую дыру в древней кладке.

Незваный гость не стал останавливать собственное вращение; инерция разворачивала его, и в дыру он влетел уже совершив почти полный оборот, спиной вперёд, лицом к директору. Альбус бросился следом, но внезапно рука гостя пришла в движение, и длинное лезвие магического меча остро свистнуло у самого лица волшебника. Дамблдор еле успел затормозить, чтобы не напороться на хищное остриё. Бонд, может, был не слишком искусным магом, но о поединках на мечах он знал всё.

Тёмная фигура пролетела сквозь дыру в стене и растворилась в ночном мраке.