Шрифт:
— Брейк, брейк, — суперагент развёл соперников руками, как рефери на боксёрском ринге. — Убивать друг друга на кухне — это такой моветон! Совсем неподходящее место для выяснения отношений между истинными джентльменами. Где пафос, где надрыв, где театральность? Найдите какое-нибудь более приличное место и время, ладно? — Джеймс протянул палочку Снеггу, и тот машинально её взял.
Дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли вместе с Гермионой, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал сам мистер Уизли в макинтоше, надетом поверх полосатой пижамы.
— Исцелён! — объявил он, адресуясь ко всей кухне в целом. — Абсолютно здоров!
Он и остальные Уизли замерли у двери, глядя на разыгравшуюся сцену: Сириус, с налитым кровью лицом, и Снегг, бледный, как полотно, стояли на расстоянии двух шагов друг от друга с палочками в руках и смотрели на вошедших. Джеймс, вклинившийся между ними, застыл с раскинутыми руками.
— Разорви меня горгулья, — сказал мистер Уизли, перестав улыбаться, — что здесь происходит?
Сириус и Снегг спрятали волшебные палочки. Северус сделал шаг, окинул Джеймса и Сириуса полным презрения взглядом и, ни слова не сказав семейству, направился к выходу. В дверях он оглянулся:
— Понедельник, шесть вечера, Поттер.
Дверь за ним захлопнулась. Сириус смотрел ему вслед; его взгляд выражал чистую, незамутнённую ненависть.
За дверью Северус остановился, вытащил свою палочку, поднял её на уровень груди и уставился на правую руку.
Это была новая волшебная палочка, купленная им у Олливандера после того, как его предыдущая пропала посреди ночи, вырванная у него каким-то невидимым противником, ограбившим его кабинет. У Северуса осталось очень мало сознательных воспоминаний о той ночи, и завершались они невероятной по силе вспышкой света и мощным ударом по ушам. Но тело помнило ощущения. Снегг стоял в такой же позе, только выставил палочку дальше вперёд, на вытянутой руке. Потом его рука внезапно исчезла в воздухе до локтя, затем кисть пронзила острая, но быстро проходящая боль, и палочка вывернулась из его руки. Точно так же, как она вывернулась минуту назад, на кухне Блэков.
Снегг спрятал волшебную палочку и обернулся, уставившись на дверь, — и на того, кто находился за этой дверью. Профессор по-прежнему не знал, что стало с его прошлой палочкой, но теперь он понял, кем был тот невидимый взломщик.
Невозможно научить человека отбиваться, не нанося по нему ударов. Невозможно научить окклюменции, не применяя легилименцию. Уроки окклюменции — или, если быть более точным, связанные с ними сеансы легилименции — в мгновение ока превратились из докучливой обязанности в насущную и крайне важную необходимость. Только бы установленный Дамблдором ментальный блок против стихотворения Марка Твена сработал!..
Радиообмен 9
Купальница — Кондитеру:
Шеф, всё пропало! Пасечник, ответственный за варку медовухи, по приказу директора пасеки должен будет учить меня защищаться от попыток юннатов прочитать химический состав моего сока! Я справедливо опасаюсь, что в качестве тренировки он сам полезет читать химический состав моего сока! Первая проба уже в понедельник! И, боюсь, мне не удастся скрыть тот факт, что в моём стебле вместо травяного сока течёт напалм!
Проблема осложняется тем, что пасечник-медовуховар является, по слухам, крутым юннатом. Он прям-таки бойскаут, из тех, что применительно к травяному соку имеют право носить бейджик «знаток методов отжима» и ходить в трениках. Директор пасеки — тоже тот ещё бойскаут, и треники он не надевает только потому, что ему незачем: все и так знают, что он всегда готов к отжиму. А самый лучший юннат-бойскаут — это известный вам медведь. Если кто-нибудь из них возьмётся за меня всерьёз, боюсь, они раскусят меня. И тогда бедному маленькому цветочку-Купальнице придётся использовать анютины глазки с тепловым наведением.
Что порекомендуете?
Привет секретарше!
Купальница.
Кондитер — Купальнице:
Пасечника, который должен обучать вас искусству самозащиты, вы уже как-то раз подвергали влиянию живительной силы поэзии. Не хотите попробовать себя на литературном поприще снова? Кондитеры-рецептоведы дают три шанса против двух, что то же самое стихотворение не сработает снова, потому что директор пасеки, заинтересованный в пробе вашего сока, должен был предусмотреть какой-нибудь защитный механизм против него. Но мировая попса произвела целую кучу прилипчивых мотивов! Мы в Кондитерской отдаём себе отчёт, что за последние два года в северокорейском концлагере и на Пасеке вы редко имели возможность знакомиться с лучшими двадцатками MTV, поэтому вынуждены переслать вам сами песни. Взвесьте, например, вот эти: *****
Исправление: увы, мы не можем передать вам эти песни. Для пересылки на Пасеку патефона с соответствующими пластинками банально нет времени, тем более что и самих пластинок тоже пока нет, их сначала надо отлить по мастер-диску, для чего нужно ещё нарезать мастер-диск, а в бюджете кондитерской не заложена статья на покупку права ретрансляции и распространения крайне популярных и коммерчески успешных попсовых песенок. Те два работника службы доставки, которых мы попросили впечатать текст и ноты песенок в этот рецепт, были отстранены от работы с принудительным отправлением на больничный из-за того, что начали напевать эти песенки и перестали реагировать на окружающий мир. Это совершенно потрясающее ощущение: знать, что решение есть, знать, в чём оно заключается, и не иметь возможности о нём поведать.
В свете вышеизложенного, рекомендуем использовать орхидеи. У них аромат изящнее. И потом, разделяющиеся боеголовки — это всё-таки разделяющиеся боеголовки.
Кондитер.
Волан-де-Морт объясняет Малфою секрет неуязвимости Поттера. В ответ Малфой тоже рассказывает кое-что, о чём впоследствии сильно жалеет
— Ну что, мой верный Люциус?
— Повелитель? — блондин нахмурился, пытаясь отыскать среди всех возможных вариантов поведения ту тонкую путеводную нить, которая не приведёт к профилактическому «Круцио». В последнее время Волан-де-Морт был сам не свой, нервно грыз ногти, срывался на своих последователей и раздавал наказания значительно чаще, чем обычно, — а у него их никогда не надо было выпрашивать. Учитывая, что большинство Пожирателей Смерти были спрятаны в других поместьях, а в Малфой-мэноре остались только хозяева, Тёмный Лорд, Петтигрю и Беллатриса, количество взысканий на единицу времени угрожало превысить пределы терпения Малфоя. Он даже начал подумывать о том, чтобы отказать Тёмному Лорду в крове. Увы, Люциус так и не смог придумать, как сдать нелегальных постояльцев аврорату без того, чтобы оказаться под подозрением. Драко был в полной власти Северуса Снегга, тупоголового чучела с отсутствующим воображением, готового на любую подлость по приказу любого из своих господ; Люциус не сомневался, что как только авроры начнут штурмовать мэнор, Северус воткнёт «Аваду» в горло его единственному сыну. По крайней мере, если бы он сам находился в той ситуации, в которой оказался Тёмный Лорд, он непременно отдал бы соответствующий приказ.
— Ты оглох, Люциус?
— Простите, о Всемудрейший? — Малфой моргнул, пытаясь сосредоточиться на словах Волан-де-Морта.
— Я говорю, ну что, мой верный Люциус?
Малфой попытался проследить мысль до её логического начала, но сдался на втором повороте.
— Повелитель, мой скромный интеллект не поспевает за полётом ваших замыслов. Не соблаговолите ли повторить?
Красноглазое чудовище, оккупировавшее Малфой-мэнор, почесало плоскую кожу на месте отсутствующего носа:
— Люциус, пожалуйста, будь внимателен. Какова основная задача истинных патриотов магического общества?