Не успели путешественники опомниться и ринуться прочь, как чудовище вскинуло голову и завыло - страшно, совсем не как живое существо. Откуда исходил этот звук, Леда так и не поняла - ведь ни языка, ни горла у голема не было. Гора затряслась и на голову девушки посыпалась каменная пыль с потолка. Еще пара минут, и позади них, там, где находился спасительный выход, что-то затрещало и, видно, обвилось. Чудовище склонило голову к земле и пулей бросилось в их сторону.

– Бежим!

Аластр дернул Леду за руку так резко, что она едва удержалась на ногах. Причем дернул не назад, а вперед, прямо на чудовище. На секунду Леде подумалось, что он сошел с ума, но граф вовремя свернул, и страшная, открывающаяся на шарнирах пасть пронеслась мимо вместе со всеми ее шипами и алмазными когтями, скользнув в открытые золотые ворота. Не теряя времени даром, Аластр потащил Леду влево, где темнеет еще один тоннель. Скрежеща, чудовище развернулось и припустилось за ними, со страшным скрипом царапая драгоценный пол.

«Вот тебе и сокровища дракона, - подумалось вдруг Леде, и она нервно хихикнула от этой мысли.
– И это сокровище сейчас превратит нас в...»

– Соберись, - прикрикнул на нее Аластр, и они нырнули в тоннель.

Неожиданно их обогнул пес и, призывно лая, повел. Голем несся следом, изредка оскальзываясь на гладком полу или застревая когтями между драгоценными плитами. Он оказался куда как более неповоротливым, чем казалось на первый взгляд, и это давало призрачную надежду на спасение.

«Только бы найти расщелину, куда его голова не пролезет, - стучало у Леды в голове.
– Нишу, комнату, щель, что угодно!»

Она начинала задыхаться, ноги путались в проклятой голубой юбке, порвавшейся слева до самого бедра. Голем выбросил вперед голову и, изловчившись, на зуб подцепил ее подол. Леда вскрикнула, чуть не повалившись наземь, однако Аластр потянул ее на себя. Юбка затрещала и порвалась, оставшись у твари во рту. Потрепав ее, как пес треплет старую тряпку, чудище чуть отстало, а Леда с Аластром успели протиснуться в узкую трещину в стене, за которой оказался довольно просторный каменный мешок.

Хрипло дыша и держась за ключицу граф привалился к стене. В щель заглянул большой, с крупное яблоко янтарный глаз, вращающийся в гладкой глазнице. Вслед за глазом в каменный мешок пробралась сапфировая лапа, по-кошачьи пошарила, поскребла по камню и убралась, так никого и не зацепив.

– И что нам с этой махиной прикажете делать?
– возмутился Аластр.

– Еле ноги унесли, - вздохнула Леда, обессилено опускаясь на пол.

– Я бы мог ее обезвредить, - прошептал горячий, почти обжигающий кожу жертвенницы медальон.
– Но без тела я не смогу.

– Откуда она здесь взялась, эта тварь?
– спросил Аластр.

– Это кладовая Январь, - ответил Март.
– А это - ее верный сторожевой пес.

– В кладовках обычно хранятся моченые яблоки да вина, - нервно фыркнула от смеха Леда.
– Теперь я знаю, что маринуют на зиму боги...

– Очень смешно, - осадил ее Аластр.
– Мне начинает казаться, что ты ненормальная, Леда.

– А что мне, плакать?
– спросила девушка нервно.
– Нет уж, спасибо, наплакалась. Я уже устала бояться за собственную шкуру...

– Тогда давай выбираться отсюда?
– предложил Аластр.
– Раз ты вдруг стала такой смелой, то давай придумаем, как отвлечь эту тварь и освободить Марта?

– Думаешь получиться?
– расхохоталась Леда, руки у которой страшно тряслись.
– Скорее уж мы придумаем способ собственного убийства...

Не сильная, но уверенная пощечина оглушила ее. Она отшатнулась, прижимая руку к щеке. Перед глазами у нее пронесся весь прошлый месяц. Вспомнилось, как она ревела в самом начале, как подчинялась любому приказу, как смиренно молчала. И она вдруг поняла, как сильно с тех пор изменилась. Эта Леда, сидящая на каменном неровном полу и не думала плакать. Она была чуть сумасшедшей, даже склочной и язвительной. Эта Леда могла спорить. Но даже эта новая Леда не могла потягаться с големом. Она глянула опасливо в трещину и увидела, как удаляется по тоннелю сапфировое чудовище размерами с ее крошечную избушку.

Граф тем временем подошел к девушке и, схватив за плечи, глянув прямо в глаза. Он не был зол, он не паниковал, не хмурился и не боялся. Пощечина просто была хорошим, действенным способом отрезвить запаниковавшую девушку. В его карих глазах Леда вдруг увидела то, чего так не хватало ей - решимость. Уверенность в том, что он может что-то изменить.

– Послушай, я знаю, что это чудовище большое и страшное, - сказал граф ей почти как маленькому ребенку.
– Однако она не такое большое и страшное как Январь. К тому же мы точно знаем, как его победить. Я отвлеку его, уведу дальше в пещеры и постараюсь удержать. Сейчас я выйду отсюда и начну шуметь. Ты же в это время пойдешь к этому проклятому кристаллу и постараешься, всеми силами постараешься вытащить из него Марта.

– Но как?
– спросила Леда.
– Не ногтями же мне его из этой глыбы выковыривать...

– Об этом не беспокойся, - прошептал медальон.
– Я сделаю все сам. Главное подойди как можно ближе. Чем ближе мои тела и душа, тем легче мне будет колдовать.

– А если...
– Леда закусила губу.
– Если это чудовище убьет нас...

– А какая, собственно, разница?
– фыркнул Аластр.
– Даже если люди короля и прибудут сюда, то они еще не скоро разберут завал. Если нас не убьет чудовище, то мы умрем от голода. Только вот во втором случае никакого шанса на спасение у нас будет. А так хоть попытаемся. И если умрем - то хотя бы с осознанием того, что мы умерли сражаясь.