– Это угроза?
– пренебрежительно фыркнул парень. Но поджилки-то его тряслись.

– О, да, - не стал спорить Альшер.
– И лучше бы тебе к ней прислушаться.

Считая разговор оконченным, Принц вошёл в покои Шелары и плотно прикрыл дверь. Что будет с юным и чувствительным графом Карриан, его не интересовало, ему была важна лишь хрупкая и отважная девушка, способная всё превратить в проблему. А она потеряно стояла к нему спиной посреди комнаты, сжимая в руках мокрое полотенце.

Альшер приблизился к ней, задумчиво пробежался пальцами по линии позвоночника, заставив вздрогнуть.

– Целеустремлённость и одержимость твоего брата сделала бы честь даже арши.

– Он просто всегда был очень привязан ко мне. Для него даже мой отъезд был почти предательством. Но сейчас… Я его не понимаю.

Шелара повернулась. На её ресничках блестела влага, беззвучные, скорбные слёзы прочертили сырые тёплые дорожки по бледным щекам. Демон поднял руку и стёр пальцами солёный след. Сейчас она казалась ещё красивее, чем была. Такая сильная маленькая девочка… Он улыбнулся.

– Любовь не всегда добродетельна и романтична, Шелара. Гораздо чаще она зла, жестока и опасна.

– В вашем мире, - с лёгкой обидой за брата возразила она.

– В любом, где есть страсть, Шелара.

От его беззлобно-ироничного тона и смысла сказанных слов, девушка невольно покраснела. Было в этом что-то неловкое и противоестественное: страсть Лоренса. С прошедшим временем она не стихла, переборов юношеский бред, а стала лишь яростнее и превратилась в одержимость, как и сказал арши. Всё это не укрылось от его глаз, и теперь Шелару жёг стыд за обнажившиеся семейные тайны. Хотя её-то за что?

– Я скучала по ним, я хотела домой, - произнесла она после тягостного молчания, закрывая глаза.
– Иногда, когда в Лерде было тяжело, я вспоминала Алессано, крышу и закат. Я знала, что всегда могу вернуться и всегда могу уехать, и это придавало сил. Но, наверное, я слишком долго жила одна. Я больше не чувствую, что это мой дом.

– Даже, если исполнишь мечту и отремонтируешь его?

– Даже, если построю заново, - горько усмехнулась она, бессильно садясь на край кровати и откидывая прочь полотенце.
– Это мир графов Карриан, а я слишком изменилась. И уже не знаю, кто я.

– Какой бы ни стала, ты стала собой, - Альшерриан присел рядом.
– И зная тебя такую, я знаю и то, что советовать тебе что-либо бесполезно. Ты всё равно сделаешь всё по-своему.

Шелара обернулась к арши, но встретила лишь блестящий хризолитовый взгляд, за которым могло скрываться всё, что угодно. Вот, о чём так часто говорила с ядом в голосе Айшариль: прекрасные и улыбчивые Инниары, всё, что они на самом деле думают, оставляют при себе. Но его спокойствие успокаивало и её.

– Если бы я слушалась чужих советов, то по просьбе Шейла с тобой даже не заговорила бы.

– Не могу тебя винить за игнорирование советов моего кузена. Меня печалит только то, что моих ты не слушаешь.

– Как тогда, с доверием?
– мстительно припомнила она в очередной раз фарс с Шерри, не встретила ни малейшего раскаяния и покачала головой: - Эгоист…

– Все принцы в чём-то эгоисты, Шелара. Не всегда же нам думать о благополучии народов.

– Высокомерный эгоист!
– увереннее подытожила девушка, в глубине души зная, что это не совсем правда. Какие бы мотивы им не двигали, но с первого дня знакомства он заботился о ней. И на мостовой Лерды, и в залах Шанакарта. Спасая от опасности, боли, смерти или скуки, он заботился о ней, был рядом всегда, в каком бы образе ни являлся.
– Как же ты примешь мой отказ и далее участвовать в твоих авантюрах?

Альшер рассмеялся:

– С пониманием.

– И даже обойдётся без разбитого сердца на этот раз?

– Кажется, ты разбила уже все имеющиеся, - ожидаемо отшутился демон.
– Я не стану лгать, что это будет совершенно безболезненно, но не солгу и о том, что не переживу разлуки. Виноваты в этом узы или, может, ты сама, но ты стала дорога мне, - он поднял ладонь и погладил костяшками пальцев высохшую мягкую щёку. В широко раскрытых синих глазах застыло жадное недоверие.
– Ты очень юна, ещё слишком наивна, не знаешь и половины того, что знаю я, не видела практически ничего из того, что видел я. Ты так по-человечески хрупка и слаба, ты почти противоположность арши. И притом ты влюблена в жизнь и свободу, феноменально удачлива и упряма. Возможно, именно этого мне и не хватало, потому что ты делаешь мою жизнь удивительно осмысленной и увлекательной. Мне будет очень жаль потерять тебя. Но я приму эту утрату как свершившийся факт и вернусь к своей жизни.

Она слушала его спокойный голос, как завороженная, будто он говорил что-то важное и горькое, и думала, думала. Альшер действительно был готов проститься с нею, если потребуется - прямо сейчас. Да, он в силах встать с краешка её постели и сию же минуту уехать навсегда, даже не обернувшись. И переживёт это в сотни раз легче, чем она сама. И его жизнь станет прежней: Обсидиановый замок, интриги, кровь, балы, белые одежды, сталь и прекраснейшие из демониц. Он бессмертен и восхищающе живуч, не исключено, что однажды, пусть через сотню-другую лет, Шанакарт обретёт Ледяного Императора с ясными салатовыми очами. В его жизни было достаточно чувств, а будет ещё больше. Потерять голову он может только в бою… А рядом с ней его держало лишь отсутствие её ответа и то, что она ему действительно нужна.