– И твой лорд не оттаскает тебя за уши за подобную дерзость?

– А он никакой не лорд. Его дед был лесником, а отец получил рыцарское звание за воинскую доблесть. Сэр Гэрис грубоват, но зато не чванлив.

– А ведь знаешь, - сказал ему Джеральд, - и мои предки сто двадцать лет назад были простыми солдатами. В нашей стране почти не осталось древней аристократии. Лишь несколько фамилий, связанных кровными узами с фэйри или с королевским домом. Большинство старых семей либо обеднело, - он бросил быстрый взгляд в сторону Гленана, - либо пресеклось в войнах. Последнюю сотню лет Эринланд только и делал, что воевал. Теперь любой храбрец может стать лордом - если повезет, конечно.

– Именно об этом, - усмехнулся Дэрри, - я и думал, когда сбежал из дома.

Гленан и Джеральд оказались вовсе не такими уж плохими ребятами, как казалось Гледерику поначалу. С ними нашлось, о чем поговорить и какие байки пересказать, и держались эти юные дворяне уже гораздо менее заносчиво, чем при первом, неудачном с ними знакомстве. Джеральд знал, как выяснилось, уйму забавных и непристойных историй из жизни местного высшего света, и охотно их пересказывал, порой, кажется, ради пущей выразительности слегка привирая. Гленан все больше помалкивал - иногда, впрочем, вставляя в разлагольствования Джеральда язвительные комментарии. Сильно разговорчивым отпрыск графов Кэбри не казался - но это было вызвано, кажется, скорее природной замкнутостью характера, нежели аристократическим высокомерием. И Гленану, и Джеральду сделалось, кажется, уже совершенно наплевать на происхождение их нового товарища.

Молодые люди проторчали в корчме еще чуть больше двух часов, начав с сухого красного вина и продолжив темным пивом, а потом Джеральд заявил, что его ждут в другом месте, и откланялся. Он при этом едва держался на ногах, его ощутимо пошатывало. Как объяснил Джеральд, направлялся он к девушке. Дэрри мысленно пожелал сыну барона Лейера не свалиться по дороге ни в какую канаву.

– В какую таверну двинемся теперь?
– спросил Дэрри Гленана, застегивая плащ и надевая перчатки.

– Ни в какую. Возвращаемся в Каэр Сиди, там и разживемся выпивкой. Это если ты, конечно, не хочешь завтра днем очнуться в какой-то грязной луже без кошелька и сапог.

– Точно. Я ведь и забыл, что у меня теперь имеется кошелек. Хотя если мы продолжим так кутить, - Дэрри хмыкнул, - опустеет он быстро. Раньше ведь, знаешь, - сказал юноша почти с вызовом, - это я срезал кошельки с подвыпивших лордиков наподобие тебя.

– Чем только не приходится заниматься нам в нашей жизни, - проявил редкостную невозмутимость юный Кэбри.
– Я и сам, когда дома шаром покати, думал - а не податься ли мне из дворян в разбойники.

Дэрри и Гленан, как были пешком, направились в королевский замок, поднимаясь крутыми улицами Верхнего Города. Ночь выдалась темная и почти беззвездная, и в ней было почти ничего не видать. Редкие фонари освещали дорогу, и в редких окнах горел свет. Погода окончательно испортилась, сделалась сырой и промозглой. Легкий туман стлался аллеями, белым маревом клубился в провалах дворовых арок. Голова у Дэрри слегка кружилась - отчасти от усталости, отчасти под влиянием выпитого.

– А твоя семья правда совсем разорилась?
– спросил он Гленана.

– Почти совсем, - ответил тот спокойно.
– Дед занимался торговлей, но торговля сейчас захирела - а поместья наши были разорены последними войнами. Отец продал больше половины имений, и думает, не продать ли оставшиеся. У нас только фамильный замок остался, да и тот скоро придет в запустение.

– Но ты служишь у Фэринтайна.

– Лорд Эдвард ценит старую кровь. Ему проще взять на службу такого, как я, нежели богатого выскочку вроде Томаса.

– И какой он, твой лорд?
– полюбопытствовал Дэрри.
– Правду говорят про Фэринтайнов, что они не совсем люди?

– Об этом я бы не стал рассуждать с какой-то определенностью, - помедлив, все же ответил Гленан.
– Лорд Эдвард необычный человек, с этим я не могу поспорить. Но если ты намекаешь, не занимается ли он колдовством - нет, ничего такого я своими глазами не видел.

– Жаль, - сказал Дэрри чуть сонно и споткнулся.
– Хотел бы я увидеть настоящего колдуна, хоть раз.

Стражники у ворот Каэр Сиди пропустили их почти без проволочек, сразу, как признали в Гленане наследника графов Кэбри. Ему пришлось обнажить для этого клинок, показав вычеканенный на нем семейный герб - сложившего крылья ястреба. Гвардейцы казались настроенными вполне благодушно, и от них самих едва различимо несло элем. Только лишь старый сержант, по виду совсем трезвый, в отличие от товарищей, что-то проворчал молодым людям в спину на предмет беспечности молодых гуляк.

– Не попадитесь в следующий раз уличной швали, господа, - пожелал он им сухо.

– Попадемся - ей придется худо, милорд, - ответил Гленан, которого явно разобрала уже хмельная удаль. Оруженосец Фэринтайна казался сейчас почти повеселевшим, отринувшим прежнюю угрюмость.

Оказавшись на пустынном по ночному времени крепостном дворе, Дэрри хотел уж попрощаться со своим новым приятелем и сказать, что дорогу к казармам найдет как-нибудь и сам - как вдруг его внимание привлекли крики и звон стали, доносившиеся от дверей главной башни замка. Сперва юноша своим затуманенным рассудком решил, это просто пьяная ссора - а спустя секунду понял, что на простую потасовку все же не похоже - уж больно большая там, похоже, собралась толпа, и в ход уже пошло оружие.